У Павла волосы под кепкой зашевелились. Слышал он про такое волосяное шевеление, но сам испытал впервые. Лежащие двигались как-то не правильно, не по-людски. Как червяки ворочались. Словно косточки и суставы у них размягчились и позволяли им такие движения выполнять. Смотреть на это Павлу было неприятно и отвратительно. Червяков и змей разных он на дух не переносил, а тут люди так извиваться под зелёным светом стали. Сейчас руки и ноги у них отпадут, хвосты появятся, головы трансформируются… Правая рука что есть силы сжала топорище, а вот левая кисть разжалась. Зажигательная бутылка выпала. Неудачно. Об камень ударилась. Разбросали колхозники где попало камни разные, нет у них никакого порядка… Пахнуло керосином…
Павлу это было уже всё равно. Изогнув вперёд туловище чуть ли не под девяносто градусов он метнулся в темноту, подальше от этого отвратительного зрелища. Сам не думал, что так конфигурацию своего тела изменить может. На площади же села, лежащие под зелёным свечением не угомонились, их зловещие телодвижения только нарастали. Впрочем, как и везде. Что в Токио, что в Лиссабоне на третий день нахождения под таким принудительным свечением тела людей начинали противоестественно извиваться, выписывать фигуры омерзительного и отталкивающего для нормального человека танца. Паша просто попал на момент его начала. Часом ранее он только бы созерцал ряды недвижно лежащих тел.
Бег Павла прервался едва начавшись. Под ноги внимательней смотреть при движении надо. Небольшая ямка отправила его в кувырок. При ударе о землю дыхание перехватило, а топор в неведомом направлении в полёт отправился. Хорошо самого Павла не поранил.
Мальчик полежал, немного отдышался. Ещё раз прокрутил в голове увиденное. Червяки червяками, а дело то делать надо. Правда, теперь без зажигательной бутылки, да и топор где в темноте найдёшь… Нож ещё, хорошо, остался. Патронов для ружья немного имеется, да самого его нет. Хоть как камни их кидай, патроны те.
Перевернулся на спину. Не вставая огляделся. Не сильно и темно по летнему времени, но обзор мал. Сел. Встал на корточки. Уже лучше и больше наблюдается окружающее. Дом не далеко стоит. Не жилой. По виду как школа. У Паши такая же была. Новые школы — их одинаковые везде строили. Отец говорил — по одному проекту. Старая то школа у Павла была в дореволюционном купеческом доме, а потом он в новую перешёл. Не так давно это было, вот и помнил парнишка её очертания. Ходили они с Колькой как-то ночью окна в ней бить, вот тогда очертания школы в голове и хорошо отложились. Ремень этому помог. Поймали их за битьем стёкол, батя после этого и дурь из Паши знатно ремешком выбивал… Что б помнил, что можно, а на что запрет налагается.