Это какое-то очень уютное и комфортное молчание, которое совершенно не страшно прервать фразой-другой:
— А это мой факультет.
— Психфак МГУ? Училась тут, на Манежной?
— Угу, читали учебники под кремлевскими стенами.
Или:
— Здесь в начале двухтысячных я открыл свой игровой клуб.
— Ого, на Садовом кольце!
— Ага, денег хватило на полгода. Не отбился.
Или:
— Хочешь кофе?
— Я же не усну потом.
— А меня наоборот, кофе усыпляет.
Или:
— Тут же запрещена стоянка.
— Хочу тебя поцеловать.
— Получишь штраф!
— Молчи и целуйся.
И далеко за полночь он привез меня к подъезду, снова долго-долго целовал, а когда я готова была уже отстегнуть ремень и проверить, как тут откидываются кресла, наконец оторвался и сказал:
— Спокойной ночи.
Питер
В пятницу я проснулась в таком отличном настроении, что даже четыре часа в «Сапсане» в обществе Маргариты не могли его испортить. У меня есть телефон с отличной коллекцией музыки, недочитанное фэнтези, ноутбук с сериалом и маленький уютный уголок на задворках мозга, куда можно сбежать в экстренной ситуации и пересматривать кадры вчерашней ночной поездки.
К сожалению, Марго не шутила, и компания реально сэкономила на размещении сотрудников — мы живем по двое в номерах в мини-отеле прямо напротив учебного центра, где проходит интенсив. Что, конечно, плюс.
А вот то, что уже на приветственном кофе во время знакомства с участниками, Марго строит глазки мужику из ярославского филиала — это огромный минус! Единственное, о чем я молюсь — чтобы у него в номере не было соседа, иначе мне придется гулять по ночному февральскому Питеру, пока они развлекаются в нашей комнате.
А февральский Питер — это отдельное удовольствие. Темно-серое плотное небо нависает над головой так низко, что кажется, что мне заперли в обувной коробке. Когда я захожу в лекционный зал с пятиметровыми потолками, у меня даже плечи распрямляются — потолок кажется выше того неба на улице. Солнечный свет появляется так ненадолго, что стоит отойти в туалет — и все, уже опять сумерки, день кончился.
В первый день все филиалы рассказывали, каких успехов они добились в прошедшем году. Это настолько скучно, что я дочитала фэнтези — кстати, ту книжку, что я собиралась читать в самолете по пути в Доминикану — и с удовольствием бы вгрызлась бы и в экономическую прессу на английском, которую изучал тогда Альберт.
Во время кофе-брейка после четырех дня начинают наливать шампанское, и слушать отчеты становится намного веселее. Еще веселее выскальзывать из зала «покурить» и глубоко вдыхать сухой морозный воздух. Высокие потолки больше не кажутся таким уж плюсом. Согласна на обувную коробку, лишь бы не слышать всю эту тоску. Маргарита даже не пытается вернуться в зал — виснет на мужике из Ярославля и глазами указывает мне на нашего администратора Антона. Он реально хорош — светловолосый парень с длинной челкой, на пару лет помладше меня. У него в руках начинают работать замолчавшие микрофоны, запускаются запоротые флешки с презентациями, мурлыкают укрощенные проекторы. Но это не мой вариант — и ничей. Он одинаково приветлив со всеми.