За такое преступление могли казнить, и Эралайн видела это своими глазами. Тогда-то она и стала думать, что подобное с ней никогда не случится. Девушка замерла и закрыла глаза. В толпе повисла тишина.
— Предлагаю выпороть ее! — Послышался женский голос.
— Двадцать ударов плетьми!
Эралайн сжалась.
— Сорок ударов! — Воскликнул кто-то.
— Двадцать!
— Двадцать пять!
Эралайн перестала следить за их спором, она поняла лишь то, что ее не казнят сегодня. Хорошо это или плохо, она не знала. Возможно, смерть была бы для нее лучшим выходом, чем тот позор, в который превратится ее жизнь отныне.
— Решено! — Подхватил отец. — Тридцать ударов плетьми предательнице!
Эралайн тяжело вздохнула. Ноги подкашивались, отказываясь держать ее, но все же девушка стояла и смотрела на Тарварру, на лице которой повисло надменно-недовольно выражение. Она желала больших страданий для Эралайн.
Сестра схватила ее за руку и потащила к столбу. Неведомым образом в ее руках уже были толстые грубые веревки, которыми она привязала Эралайн, прежде содрав с нее одежду.
На Эралайн остались лишь штаны и сапоги, ее кожа покрылась мурашками от ветра, и девушка сразу же опустилась на колени, не способная больше стоять. По ее лицу все так же катились слезы, и она лишь молилась, чтобы это унижение поскорее закончилось.
Свист разрезал тишину, и спина Эралайн зажглась болью, от которой девушка буквально взревела. Она была повернута лицом к толпе и видела наслаждение ее страданиями на их лицах. Последовал второй удар. Тарварра вкладывала всю свою нечеловеческую силу, чтобы сделать Эралайн как можно больнее, и вскоре по ее спине потекла теплая кровь. С каждым ударом Эралайн кричала все тише, потому что сорвала голос еще в самом начале. В конце она лишь просто стонала, хотя боль переполняла не только ее спину, но и все тело. Эралайн уже давно забыла про стыд и про холод, ей было плевать на то, что она голая. Она чувствовала лишь боль и молилась темноте, чтобы та забрала ее. Ее будто резали заживо, и девушке было даже страшно представить, в какое кровавое месиво превратилась ее спина под плетью сестры.
Она выдержала двадцать семь ударов.
А потом провалилась в темноту.
Она очнулась в холодном поту и в темноте. Эралайн не могла даже пошевелиться, но она широко распахнула глаза и принялась разглядывать потолок над ней. Она видела его ветхие дыры, через которые просачивался дневной свет, видела старые деревянные балки, поддерживающие крышу. Девушка решила слегка повернуться, чтобы рассмотреть больше, но боль отдалась жутким криком по всему телу, и Эралайн не смогла сдержать стон. Послышались шаги, и перед ее глазами появилось морщинистое лицо какой-то женщины.