Я встретилась взглядом с отцом.
— Ты знал, что полковник Холифайр пошлёт солдат обыскать этот дирижабль.
— Конечно, я знал. Холифайр с энтузиазмом относится к своим обязанностям. Даже с излишним энтузиазмом. Он позволил своим эмоциям затуманить рассудок. Он ненавидит предателей. А ненависть — это мощная эмоция, неподобающая ангелу. Ангел всегда должен сохранять трезвую голову, всегда видеть вещи ясно и логично.
— Я напомню тебе об этом в следующий раз, когда мы с Дамиэлем будем ужинать с тобой.
— Каденс, — выражение его лица скрылось за маской. Опустело.
— Мы обелим имя Дамиэля, — сказала я ему. — И всё будет по-прежнему, как раньше.
— Всё никогда не будет как раньше, — сказал он мне нехарактерно нежным тоном. — Всё зашло слишком далеко. Это уже нельзя исправить.
— Я не верю, что на свете существует нечто невозможное. Ты это знаешь. И эта философия хорошо мне послужила.
— Не в этот раз, — сказал он, и с его губ сорвался лёгкий вздох. — Драгонсайра уже приговорили.
— То есть, ты просто ставишь на Дамиэле крест? — прорычала я.
— Ты ведёшь себя эмоционально.
— О да, чёрт подери.
— Ты должна сосредоточиться, Каденс. Возьми себя в руки. Контролируй свои эмоции.
— Как я могу быть спокойна, когда вся моя жизнь разорвана в клочья? — потребовала я. — Когда моего мужа объявили изменником и будут гнаться за ним до самого края света?
— Если бы ты мыслила трезво, то поняла бы, что я не поставил крест на твоём муже. Если бы я поставил на нём крест, то не помог бы ему исчезнуть до того, как его найдёт полковник Холифайр.
Я резко захлопнула рот. Я поняла, что он был прав. Я не могла ясно мыслить.
— Дознаватели только что взошли на борт, — сообщил он мне.
— Откуда ты знаешь? Эти стены звуконепроницаемые, даже для сверхъестественных органов чувств. Даже для органов чувств ангела.
— Только для органов чувств некоторых ангелов, — загадочно ответил он.
Я задумалась, затем объявила.
— У тебя есть панель с экраном внутри того подлокотника. Ты пользуешься ей, чтобы наблюдать за ситуацией.
Он поставил свою чашку с чаем.
— Ты всегда была умной девочкой.
— А теперь я очень умный ангел.
— Действительно. При прочих равных условиях полковник Холифайр тебе не ровня, — гордо заявил он. — Но условия не равны, Каденс. У Холифайра за спиной целый Легион Ангелов.
Я указала на себя, потом на него.
— Только не эти два ангела.
— Возможности нас двоих ограничены.
— Но мы это сделаем.
— Да, — согласился он. — Да, мы это сделаем.
— Ты знал, что полковник Холифайр обыщет этот дирижабль.
— Конечно. Как я уже сказал, он дотошен. В этом я не могу его упрекнуть.