Я мрачно кивнула.
— Я готова.
Он протянул мне кинжал. Я должна была это сделать. Истинной силой кинжала мог владеть только тот, у кого было достаточно бессмертной крови. Мой отец был архангелом, но он не был потомком Бессмертных.
Лезвие засветилось ярко-синим. Находясь здесь, на вершине моей стихийной силы, Сапфировая Слеза могла чувствовать заклинания, связывающие меня с морской магией Земли. Сила оружия вибрировала по лезвию, вниз по рукояти, к моей руке. Именно для этого он и был создан — чтобы разрушать магию — и ему не терпелось приступить к работе.
Я рассекла кинжалом воздух, следуя дуге, которую хотел сделать кинжал, и сделала первый разрез.
Боль пронзила моё тело.
Сапфировая Слеза снова направила мою руку. Я сделала второй разрез.
Тихий крик сорвался с моих губ.
Третий.
По моей щеке скатилась слеза.
Четвёртый, пятый, шестой.
Я едва держалась на ногах. Чёрные пятна плясали у меня перед глазами. Боль была такой сильной, что я чуть не потеряла сознание.
Я сделала последний разрез. Последние корни заклинания, связывающего меня с Замком Бури, разорвались и отдалились.
Головокружение ударило меня, как чёрная стена. Земля исчезла у меня из-под ног.
Отец поймал меня прежде, чем я упала на землю.
Я быстро заморгала, и постепенно моё зрение прояснилось.
— Прости, — я обрела опору.
Его лицо было твёрдым, как камень.
Я смущённо отвернулась от него. Он учил меня быть сильной, сдерживать свою боль, всегда быть стойкой и выносливой. И я только что потерпела неудачу во всём вышеперечисленном. Должно быть, он так разочарован во мне.
— Я не разочарован в тебе, Каденс, — тихо сказал он.
Я поняла, что он прочитал мои мысли. Сейчас моя магия была настолько слаба, что я даже не могла защитить свой разум.
— Ты была вынуждена принять так много непростых решений, вытерпеть так много боли, как физической, так и эмоциональной, — сказал он. — Мы, ангелы, знаем, что такое жертва. Мы многое отдаём, чтобы обрести силы, необходимые для защиты Земли. Но ты принесла в жертву больше, чем любой другой ангел. И я очень, очень горжусь тобой.
Ещё одна слеза скатилась по моему лицу.
Он вытер её, встретившись со мной взглядом. Он всегда скрывал свои эмоции, но сейчас они ярко и ясно отражались на его лице. Гордость и боль, счастье и печаль.
Я кинулась отцу на шею и крепко обняла его.
— Я люблю тебя, папа.
Он прижал меня к себе.
— И я люблю тебя, моя маленькая девочка.
Я рассмеялась.
— Уже не такая уж маленькая.
— Для меня ты всегда будешь такой. А Неро всегда будет твоим маленьким мальчиком.
Моё горло сдавило эмоциями.