В гробовой тишине одна я осмелилась на вопрос, но голос сильно подвел — он прозвучал так, словно меня раздавило танком, проехавшимся гусеницами прямо по голосовым связкам:
— Что, простите?
Он смотрел на меня сквозь повязку, лицо непроницаемое, но я бы руку дала на отсечение, что он улыбается — каким-то неведомым чутьем улавливала, что он едва сдерживается и не выдает своего веселья. Ответил почему-то не мне, а своим любовницам:
— Передайте мое распоряжение Ратии. Пусть разместит Катю в ближайшую комнату к моей спальне и обеспечит необходимым, объяснит обязанности любовницы и научит тонкостям этого искусства. Традиции, порядки, и все такое.
— Но… — одна сильно побледнела, однако продолжила: — Я нижайше прошу простить, господин, но напомню, что в ближайшей комнате живу я…
— Вот как? Тогда чтобы до конца дня духу твоего в замке не было, раз тебе, как оказалось, жить негде. Обратно во дворец фрейлиной тебя, конечно, уже не примут. Но благодари, что здесь получила такой опыт, с которым ни в одном публичном доме теперь не пропадешь.
— Б… благодарю, господин…
Он уже ее не замечал, как если бы вычеркнул из пространства, обращаясь к остальным:
— Еще кто-нибудь попросит меня за что-нибудь нижайше простить?
Остальные благоразумно промолчали и поспешили испариться сразу за тем, как исчез в воздухе айх. Китти продолжала хныкать за спиной, отчего-то уже с признаками восторга и почти отчетливыми поздравлениями, а я все стояла и пялилась в воздух перед собой, будто только он сулил мне пробуждение.
Я сплю. Я сплю и не могу проснуться! Ратия меня сначала водила буквально за руку, а потом, видя полную недееспособность и неадекватность, даже насильно переодевала. В платье, достойное королевы… или наложницы айха.
Мне было так муторно, что я не сразу смогла сформулировать вопрос для самой себя: мне теперь придется с ним спать, или он этот статус дал просто так, чтобы меня больше не доставали? Вообще-то, в последнем был смысл, особенно если учесть его интерес к моей персоне.
А Ратия все объясняла и объясняла какие-то мелочи, не укладывающиеся в голове:
— Ванная теперь в твоих покоях. Ты должна выглядеть всегда красивой и ухоженной, я позже позову к тебе служанок, отвечающих за эти вопросы. Зная твой склочный характер, особенно подчеркну — к наложницам айх относится намного мягче, чем ко всем остальным, но это не значит, что он станет терпеть скандалы или драки.
А-а, так это у меня склочный характер? Буду знать. Какой же из глупейших вопросов озвучить первым?
— Ратия… то есть я теперь не рабыня?