Бедный негр

По числу военных переворотов, по жестокости военной диктатуры, по истребительной силе опустошавших страну междоусобных войн Венесуэла занимает особое место среди стран Латинской Америки. Менее чем за сто лет, прошедших с окончания войны за независимость, с 1821 года до начала XX века, в стране произошло более пятидесяти государственных переворотов. Консерваторы и либералы, милитаристы и цивилисты, централисты и федералисты, «синие», «желтые» и «алые», — под каким бы лозунгом ни шла борьба, в какой бы цвет ни окрашивались борющиеся стороны, неизбежно страдал народ Венесуэлы, обездоленный, угнетенный народ. Каждый раз он с надеждой шел в бой и возвращался с пустыми руками.

Реакционная пропаганда воспользовалась этой своеобразной закономерностью венесуэльской истории, пытаясь вытравить из сознания народа демократические традиции войны за независимость и разгоревшейся в середине XIX века гражданской (так называемой «федеральной») войны и внушить ему мысль о фатальной неизбежности диктатуры. В 1919 году, в мрачную пору тирании Висенте Гомеса, была выдвинута концепция «демократического цезаризма», согласно которой личная власть как форма правления будто бы отвечает историческим особенностям развития Венесуэлы. Сторонники «демократического цезаризма» считали, что права граждан обеспечиваются лишь в том случае, если у власти стоит «сильный человек», «необходимый жандарм»: в годы правления такого человека политические распри будто бы утихают, наступает благоденствие и процветание. Таким образом, получалось, что лишь неограниченный произвол полуграмотного провинциального тирана, опирающегося на камарилью преданных ему безликих чиновников, может спасти народ от алчности и беззакония аристократии. Либо аристократическая республика, в которой все дела вершит каста помещиков, банкиров и торговцев, либо личная диктатура, где «цезарь», выскочка в генеральском чине, мистически постигает и удовлетворяет запросы и чаяния народа. Демократия в таких странах, как Венесуэла, уверяли придворные льстецы, жаждавшие «высочайших» милостей, мыслима только в форме диктатуры. Любая попытка народа обеспечить себе подлинно демократические права ввергнет страну в кровавый хаос и заранее обречена на провал.

В основе этой родившейся в аристократических поместьях концепции лежало презрение к народу, отрицание за ним творческой роли в истории; народ представал темной анархической силой, неспособной к самостоятельной деятельности.