Бедный негр (Гальегос) - страница 87

у источника Монтибля
пораженье нанесли.
Там узнали, что придется
им с Галафой воевать, —
надо рыцарям источник
у язычников отнять!
Дардерин с оруженосцем
Нормандией — против банд
злых язычников, а с ними
сам бесстрашный…

Но теперь лишь Коромото в силах закончить строфу; и он делает это хвастливо и высокомерно:

… дон Роланд![32]


— Ага! — вскрикивают жители Ла-Фундасьон-де-Арриба после каждой строфы, произнесенной Коромото. Так же поступают сторонники Питирри, когда их любимец заканчивает свою строфу. Так прославляют подвиги Двенадцати пэров народные сказители, соединяя чужие стихи со своими, сочиненными тут же на месте; подобно подлинным средневековым трубадурам, они мешают воедино и остроты и глупости, которые приходят им на язык, состязаются до тех пор, пока у них совсем не пересыхают глотки, но так и не осилив друг друга. Наконец они умолкают, Коромото мрачно нахмурившись, Питирри улыбающийся и довольный, что его противник не добился успеха. И тогда снова под крики: «Айро! Айро!» — все начинают петь фулии.

Увлекаемые водоворотом бешеной музыки, летят в поднебесье куплеты, охриплым придыханием распаленного быка рокочет фурруко, и на черных, лоснящихся от пота лицах певцов сверкают белки глаз, в исступленном восторге устремленные на майский крест.



Зло насупившись, то и дело сплевывая сквозь зубы, Хуан Коромото лихорадочно вспоминал самое трудное и замысловатое десятистишие, чтобы наконец сразить своего противника, который ехидно усмехался, исподтишка поглядывая на него, словно говоря, что на любой стих в запасе у него уже имелся готовый ответ.



— А ну-ка! — снова выкрикнул Хуан Коромото, и счастливая улыбка озарила его лицо.

— Сейчас он тебе задаст! — закричали приверженцы Коромото. — Держись, Питирри!

И молодой трубадур, уставившись на майский крест, звонким голосом запел:

Не вольготно ль рыбе в море?
А она себе, заметь,
попадает прямо в сеть,
прямо в сеть, себе на горе!
Бьется рыбина в сетях,
но прорвать не может сети,
потому — всего пустяк
ей осталось жить на свете!
Бьется, выпутаться силясь,
но напрасен этот труд:
души, что на свет явились,
все когда-нибудь…

Последовала обычная в таких случаях пауза, и вместе с хором голосов Коромото насмешливо заканчивает:

…помрут!

И, не поворачивая головы, он небрежно бросает своему сопернику:

— Вот в таком духе, старик.

— Ну что ж, — отвечает Питирри. — Послушай и ты:

Вижу, валится стена
славного Иерусалима…
Труд людской — мгновенней дыма,
наша мудрость — непрочна!
Оттого я не опешу
завалить свой угол сором:
небеса пытая взором,
путь свой дольний завершу!
Шар земной меня везет,