— Вы же знаете, этот вопрос о расчленении Германии и оккупационных зонах стоит в повестке дня нашей конференции, и я думаю целесообразнее обсудить его на заседании!
— Наши армии, наступающие с запада и востока, так близки друг от друга, — снова начал отвлекать от неудобной темы Рузвельт, — что было бы желательным Эйзенхауэру общаться непосредственно со штабом наступающих советских войск. Вместе с тем, я хотел бы попросить маршала Сталина, чтобы он разрешил советским военным обсудить с представителями наших вооруженных сил все интересующие обе стороны вопросы во время нынешней конференции.
— Разрешаю, — с наигранным повелением ответил Сталин, — но хотел бы, чтобы в своих прогнозах о ходе предстоящего наступления Эйзенхауэр учел один важный вопрос.
— Какой вопрос интересует маршала Сталина? — учтиво спросил Рузвельт.
— Я имею в виду, как начнут развиваться события, если Гитлер предъявит союзникам ультиматум с угрозой применения атомной бомбы? — хитро прищуриваясь, спросил Сталин.
— Неужели дядюшка Джо знает о попытке переговоров Даллеса с Вольфом? — мелькнуло в голове Рузвельта, — этого не может быть! А что, если Черчилль сболтнул дядюшке Джо лишнего?
— Но у Гитлера нет атомной бомбы! — взвизгнул Рузвельт, — если бы была, то он давно бы применил ее!
— У нас у русских, — с ехидной улыбкой произнес Сталин, — в последнее время появился новый анекдот! Сварливая жена спрашивает супруга: сколько стоит атомная бомба? Муж отвечает: много, наверное, миллиард долларов! Жена улыбнулась и воскликнула: вот бы она к нам в огород упала… и не взорвалась, мы бы вмиг разбогатели!
— Что маршал Сталин хотел сказать этим анекдотом? — спросил Рузвельт, явно нервничая и про себя думая: «Дядюшке Джо всё известно, чёрт побери!»
— Этим анекдотом я хотел определить примерную стоимость создания атомной бомбы, — серьезно ответил Сталин, и вновь пошутил, — конечно, если она не упала в огород, не взорвавшись! Хотя, наверное, меньше, чем я сказал. Два миллиарда долларов разделить на три, получается более шестисот миллионов!
Рузвельт молчал, он был ошеломлен информированностью Сталина, именно такая сумма в два миллиарда долларов была уже потрачена на реализацию Манхэттенского проекта. Мысленно он ругал Черчилля, решив, что тот проболтался Сталину в их приватной беседе, с которой Сталин приехал сюда. «Чёрт бы тебя побрал, жирного борова!», — ругал его Рузвельт, — «не зная меры в коньяке, он может выдать все секреты, которые я ему, как другу доверяю!» Сталин всё понял по реакции Рузвельта и принял серьезный и озабоченный вид.