Тот в 43-м году предложил молодому и талантливому авиаконструктору работу в его группе. Вернер согласился и был удивлен, что этот коллектив разрабатывал бомбу нового образца. Он не до конца понимал, на что способна начинка бомбы, которую называли ядерной взрывчаткой и в своей работе ориентировался указаниями Монреда фон Ардене, поступающими в виде жестких рекомендаций на его отчеты. И только после произведенного испытания Вернер увидел свою работу, результаты которой надолго шокировали его.
Ежедневно наблюдая за работой специалистов по сборке, это решение становилось навязчивой идеей, и Шварц автоматически «высчитывал» слабое место в конструкции бомбы, которое можно было бы вывести из строя в последний момент перед установкой. В конце концов, Шварц пришел к выводу, что таким местом в бомбе являлся блок автоматики подрыва. Но как это сделать, если за сборочными работами вел наблюдение офицер СС, неотлучно следовавший за каждым шагом Вернера? Да и самому лично вывести из строя какой-либо блок, было бы подозрительно, слишком наглядно! К счастью офицер СС понятия не имел, как должен выглядеть исправный или испорченный блок автоматики. Однако он лично осматривал каждый узел после сборки и мог заметить повреждение. Значит, оно не должно быть наглядным и если незаметно оторвать какой либо проводок в блоке автоматики, то бомба не взорвется ни при каких обстоятельствах.
Офицер СС выполнял слежку только в рабочее время, и Шварц решил пригласить к себе домой двух техников-сборщиков Ганса и Фрица, с которыми у него сложились приятельские отношения. Эти молодые мужчины не видели ужасных последствий взрыва, и Шварц хотел в первую очередь рассказать им об этом. Они пришли в гости вечером после окончания работы. Опасаясь, что в квартире имеется скрытый микрофон гестапо, Шварц предложил Гансу и Фрицу выпить пива в одном из заведений. Приятели согласились и уже через полчаса молодые люди беседовали за столиком одного из уютных кафе Ораниенбурга. Шварц поделился своими впечатлениями, все трое долго молчали, отставив пиво в сторону, и смотрели друг на друга, не решаясь высказать свое мнение.
— Это ужасно, жечь людей заживо — первым нарушил молчание Ганс, — мы не знали, что конструируем!
— Нам говорили, конструируем супер-бомбу, — продолжил Ганс, — но даже не предполагали, что такой силы. Сжечь за секунды тысячи пленных и разрушить все в округе — это ужасно!
— Я до сих пор не могу прийти в себя, — грустно молвил Шварц.
— А мы заметили, что у тебя настроение после поездки на Рюген удрученное, — сказал Фриц, — у тебя вид, как будто ты похоронил родителей! Но ты же ведущий конструктор нашей группы, неужели не знал, какую бомбу мы делаем?