– А как Вы думаете, – спросил Иессен Стеммана, – куда нанести первый удар? Ведь это Порт-Артур приковывает к себе основные силы флота, а мы птицы вольные, можем и к Цусиме прогуляться, а можем и к берегам Японии.
Капитан «Богатыря» предположил:
– Раз сейчас началась война, и война за Корею, то необходимо нам крейсерствовать между Японией и Кореей, для недопущения переправы японских войск на материк.
– У меня приказ, – процитировал его Иессен: «Отряду начать военные действия и нанести возможно более чувствительный удар и вред сообщениям Японии с Кореей» (наместник Алексеев).
Контр-адмирал Иессен отдал приказ флаг-офицеру>10 Егорьеву созвать капитанов крейсеров к 18.00, всей эскадре догрузить уголь до нормального запаса и ночью выйти в море. Сам он решил пока в город не выходить – некогда, хоть и очень хотелось поглядеть, что там и как. Хорошо, что уголь грузили еще с 28 января, так как мощностей порта катастрофически не хватало, грузили всего по двадцать тонн в день на корабль. И это при полном напряжении порта и экипажей крейсеров.
Владивосток был весь в движении, газетчики распродавали печатные издания с результатами ночной атаки Порт-Артура, везде спешили экипажи на пневматической тяге, а также рутьеры – такие агрегаты, как паровоз на колесах. Портовые баржи подвозили к молодцеватым крейсерам тонны угля, воду и провизию, в недрах кораблей проверялись мины, снаряды, оружие. Но и пекся хлеб, чистилась картошка, неслась вахта. Казалось, что этот отлаженный механизм, зовущийся Флот, не может давать сбоев.
Ровно к 18.00 к трапам грозного «Богатыря» стали прибывать бравые и опытные капитаны с других крейсеров отряда. Карл Петрович собрал их в кабинете и, смотря внимательно на каждого (Стеммана, Арнаутова, Риценштейна, Дабича, Трусова и Тундермана), обратился ко всем присутствующим, с торжеством в голосе: «Поздравляю, господа, с началом военной кампании! На нашу родину вероломно напали, это вполне в духе японцев, но Бог им судья, мы отстоим свою честь и честь Российской империи. В предстоящий выход в море к берегам Кореи хочу предостеречь от риска, особенно необоснованного, калеки нам не нужны. Мощности Владивостокского порта как ремонтной базы флота откровенно слабы. Кто будет поврежден, остальные крейсера, конечно, прикроют, но не бравируйте напрасно. Действовать приказываю тройками. С «Богатырем», на котором я держу флаг, вместе идут «Рюрик» и «Россия». Младшим флагманом, если так можно выразиться, назначаю Николая Карловича». И, посмотрев уважительно на Риценштейна: «Соответственно «Витязь» идет во главе второго отряда, а «Громобой» с «Полканом» идут у него в кильватере». Дабич и Тундерман переглянулись. «Если встретим сильного врага, будем отходить во Владивосток, более слабые противники, надеюсь, будут уничтожены. Предлагаю выпить шампанское за начало боевых действий и во славу государя императора!» Капитаны крейсеров, поняв, что официальная часть закончилась, стали общаться друг с другом. Старшие офицеры на крейсерах свое дело знают, спуску никому не дадут, и все идет должным образом.