— Итак, решено. Нам больше не следует закрывать глаза на совместные эксперименты без одобрения совета. Кроме того, самовольное изобретение любого устройства, имеющего цель или функцию, выходящую за рамки того, что было ранее одобрено советом, должно быть запрещено, — объявил он.
Поднялся худой мужчина. У него была элегантная борода и русые волосы, зачёсанные назад. Это наделяло его аурой лёгкого превосходства, которое соответствовало холодному выражению его лица.
— Я вынужден вновь протестовать. Такие действия, предпринятые из страха, значительно уменьшат потенциал инноваций нашего Ордена.
— Если идея стоящая, то её значимость будет определяться советом, — сказал мужчина на трибуне. — Голосование проведено, проблема решена. А теперь, если мы договорились о том, что следующее одобренное Развлечение будет автоматическим балом, мы могли бы начать дискуссию. Все за автоматический бал, чтобы торжественно отметить возрождение нашего Ордена?
Помещение взорвалось дружным «Да».
— Возражения против?
Ответа не было. Лидер снова ударил в колокол.
— Да будет так. Антон и Владимир составят команды. Теперь открыто обсуждение по новым делам.
В тот момент я пыталась не ёрзать на своём месте. Я видела Уилла, который выглядел как всегда мужественно, но могла сказать, что он тоже нервничает. Он вцепился руками в свой стул и не поднимал взгляд, пока пять разных мужчин вставали, чтобы выдвинуть своих сыновей на обучение. Как будто это было ожидаемой формальностью, кто-то другой сразу же вставал, чтобы поддержать выдвижение, и мужчина получал место.
Наконец, поднялся Оливер. Моя гордость за Уилла смешалась с опасением, когда Оливер звонким голосом объявил:
— Я хотел бы предложить в кандидаты на обучение своего человека, члена Гильдии Уильяма МакДональда. Он уже доказал свою верность и ценность во время сурового испытания этой весной и будет чтить Орден. Поддержит ли его кто-то?
В комнате раздались приглушенные голоса. Я затаила дыхание, крепче сжимая руками холодный металлический каркас на коленях. Я вдруг вспомнила, что куб у меня на коленях — это бомба, и вздрогнула. Я погладила её как собаку и поняла, что окончательно выжила из ума.
Кто-то должен поддержать выдвижение Уилла. Все рухнет, если этого никто не сделает.
Голоса уступили неловкому молчанию.
Наконец, поднялся другой мужчина — большой, дородный человек с небритым лицом и косматыми черными волосами, которые он, похоже, отрастил по небрежности, а не намеренно. Он был одет в красно-синий килт и чёрный шотландский берет с белой розой, набекрень лежавший на его густых волосах.