Воспоминания резко закинули меня в прошлое, в то время, о котором я запрещала себе думать, и непрошеные слёзы градом полились из глаз. В тот раз я поняла, что беременна, практически сразу и совершенно этому не обрадовалась. Мы уже подали с Сергеем документы на развод, и он вовсю трепал мне нервы, деля имущество. Я даже не стала говорить ему о беременности. Зачем? Не дай бог передумает разводиться или в делёжку попадёт ещё и ребёнок.
Не ценила, не берегла, не обращала внимания на тянущую боль в пояснице, и в итоге — выкидыш после очередного скандала. В первый момент я даже испытала облегчение, но осознание потери наступило быстро, и, прорыдав белугой три дня, я запретила себе вспоминать об этом. Сделала всё, чтобы вычеркнуть из памяти это событие, вот только не получилось заблокировать мозг полностью, и иногда я плакала ночами, представляя, как бы счастливо жила, если бы у меня тогда родился ребёнок.
Больше бог не дал мне счастья материнства, видимо, не забыл тех преступных мыслей, и это была моя самая страшная и тайная боль, заставляющая винить себя и бесконечно раскаиваться.
Громко всхлипнула и прижала ладони к животу в защитном жесте, окунувшись в прошлый кошмар: нет, нет, малыш! Теперь я тебя никому не отдам!
— Красава, что с тобой? Тебе больно? Что? Где? Ответь! — Своим состоянием я не на шутку перепугала пса, и он бегал вокруг меня кругами, истошно вопя. — Я позову узколобого, подожди здесь!
— Не надо, Монти, я в порядке, просто не знала. Это шок, — с трудом удалось его перехватить за загривок и подтащить к себе.
— Оу, прости… я думал, что знала, это ведь очевидно.
— Не у людей.
Хотя сейчас, когда узнала о своей беременности, я отчётливо поняла, что признаки были: аппетит в последние дни стал зверским, и спать всё время хотелось, просто я это всё списывала на наши с Дрого страстные ночи, а оно вон что!
После первого шока нахлынула волна счастья и затопила меня до самой макушки, заставив подскочить на ноги и закружиться.
— Уф, слава Первородному, ты рада! Хозяин, как я понимаю, тоже не знает? — Монти скакал вокруг меня, подозреваю, что пытался страховать ненормальную фаунлингву.
— Нет! — я продолжала кружиться и улыбаться, подставив лицо солнцу.
— Скажешь?
— Конечно! После турнира. Всё-всё ему расскажу, а сейчас поберегу от потрясения, ему ведь сражаться.
— Правильно! Я так счастлив, вкусняшка! Скоро дом перестанет пустовать.
— Монти, а как ты понял, что я ношу драконёнка, мальчика?
— Так по энергетике же и запаху. Магики чувствуют драконов, когда те появляются в утробе матери, в этом наша особенность.