— Егор? Что происходит?! — требовательно спросила Марина, входя вслед за приятелем на кухню.
— Это один из них, — ответил Киселёв, продолжая сидеть на полу и совершенствовать свою «инсталляцию». — Я приволок его сюда, чтобы добыть информацию о том, что вокруг происходит.
Тут он, похоже, понял, что не так в устроенной им «композиции», приподнял пленника, связал ещё одной футболкой его руки за спиной, после чего немного подумал и последним предметом одежды примотал предыдущий узел к ручке дверцы нижнего ящика плиты, где хранились пакеты с крупами и макаронами. Осмотрел то, что получилось и, удовлетворённый, кивнул.
— В смысле — добыть?! Ты что, собираешься его пытать?! — воскликнула Марина, шокированная тем, что сейчас делал её бойфренд.
— Не совсем… хотя, возможно, придётся, — сказал Егор.
Вдруг он снова что-то придумал. Вскочил, подошёл к раковине, подпрыгнул и схватил с верха буфета коробку, на которой был изображён чайник — не тот, металлический, который стоял на столе, а жёлтый пластмассовый. Его копирайтер и достал из коробки. Схватил с лотка для посуды, вместе с хлебницей стоявшего на стиральной машине, острый хлебный нож и принялся пилить им шнур от своего старого чайника.
— Ты что делаешь?! — громко спросила Марина, начинающая приходить в себя от потрясения. — Егор, это же человек! Что ты собираешься с ним…
— Да, это человек, — ответил Киселёв, отпилив кусок провода с вилкой на одном конце. Встал и посмотрел на подругу. — Но не забывай, что он террорист и убийца, один из тех, кто, — (взгляд на браслет), — двадцать минут назад вторгся к нам неизвестно откуда и сразу же начал убивать наших сограждан! Поэтому кое-какое воздействие ему не повредит; к тому же, это может помочь мне в борьбе против них…
Оставив конец фразы висеть в воздухе, Егор заглянул за стиральную машину — для этого ему даже не пришлось двигаться с места: настолько маленькой была кухня, — достал оттуда удлинитель и включил его в розетку в стене с другой стороны стола. А потом положил на пол около удлинителя вилку от чайника и взял в руку провод, из конца которого торчали оборванные медные нити.
— Ты… ты урод, Егор! — неожиданно заключила Марина и метнулась прочь.
— Ты куда? — крикнул ей вслед копирайтер. — Марина, стой!
— Пошёл ты! — донеслось от двери; послышалась какая-то возня: девушка быстро собиралась, чтобы поскорее уйти.
— Там опасно!.. — сказал, вглядываясь в коридор, Киселёв, но успел заметить лишь захлопывающуюся дверь и услышать одиночное пиканье замка.
Марина покинула Егора, и тот не знал, как на это реагировать: в его жизни была пара-тройка случайных знакомств, не продлившихся и половину того времени, в течение которого он ухаживал за Мариной, — но вот она ушла, и в душе копирайтера закрутился внезапно такой сумбур, что он не мог решить, что ему делать: впасть в депрессию, обругать себя, засмеяться?!