– Какую тарелку? Какому Василию Михайловичу?
– Вот эту! Вон тому!
Тут Василий Михалыч, не дожидаясь приглашения, засунул морду в приоткрытую дверь и принялся употреблять пищу прямо из рук Милославы.
– А-аа… поставь тарелку, – Лобанский дрожащей рукой забрал тарелку у Милославы и поставил её на пол, потом молниеносным движением оттолкнул её подальше от двери.
– И что, теперь будем так сидеть? – забравшись повыше, спросил Антон.
– Чего вы так испугались? Нормально всё, сейчас он уйдёт, – Милослава прорвала оборону Лобанского и быстрым шагом направилась к двери. Она схватила тарелку, протиснулась между косяком и медведем и вышла на улицу.
– СТОЙ! – Лобанский и Райц кинулись за Милославой, но не успели они выбежать на улицу, как столкнулись с Ефимом.
– Вы чего в таком виде в мороз? Бегать, что ль, решили начать?
– Да там Милка…
– Да вот она, позади меня стоит.
– Что?
– Чего испугались-то? Я просто вынесла еду на улицу, чтобы закрыть дверь. Холодно очень, дайте мне уже пройти в дом.
Немного погодя, успокоившись и собравшись с мыслями, участники экспедиции были готовы отправиться в свой первый поход. Оборудование, карты и снегоступы – всё как положено.
– Почему у вас этот ящик в шаль завёрнут? – поинтересовался Ефим.
– Просто это новейшие технологии, есть вероятность, что, замёрзнув, они могут перестать работать, – ответил Антон.
– Зачем тогда его с собой тащить? Махину такую, – продолжал удивляться такой научной глупости Ефим.
– Для точности исследования, – ответил Фёдор Степанович.
Ефим изменился в лице:
– Странные вы.
Погода была благоприятной, солнце в тандеме с лютым морозом придавали дополнительный стимул для ускорения шага, а бессмысленных остановок для любования красотами местности через двадцать минут пути уже не стало. Такие мысли тут же отгонялись покалыванием щёк и носа. Участники экспедиции шли цепочкой, впереди которой были Василий Михалыч с Ефимом.
– Так, вы там сильно не растягивайтесь, – крикнул Ефим.
– Разумеется… – запыхавшись, ответил Лобанский и жестами приказал подтянуться Норотову и Баянову, которые шли в конце.
– Это Норотов тащится… я его не обгоняю, потому что порядок нарушать нельзя… – ворчал Баянов.
Как только все снова собрались вместе, Ефим снова повёл учёных в путь. Не успев сделать и пары шагов, как снежная буря окутала их. Лобанский схватил Милославу за руку, а второй рукой взялся за пояс Ефима, остальные тоже держались друг за друга. Медведь встал рядом с Милославой, прижимаясь к ней всё ближе, что очень настораживало Лобанского и Райца. Буря была настолько сильной, что не видно было своих рук. Тем не менее, Ефим продолжал двигаться без остановки.