Он что, в галантность решил со мной поиграть? После всего, что было? Вот серьезно?
Нет, это неспроста! Похоже, он просто издевается! И явно получает от этого наслаждение!
— А где та женщина, что позвала меня на ужин? — намеренно не смотрю на него, опуская взгляд в тарелку.
Мне так спокойнее. В тысячу раз. Остаться в этом огромном доме с ним наедине просто до жути страшно! Как будто в логове настоящего чудовища, отрезанная от всего мира! Да и хочется его просто хоть немного отвлечь от того, что будет дальше! Хотя бы передышку какую-то взять, отсрочить неизбежное!
— Людмила? — даже поднимать глаза на него не нужно. И так чувствую, как летит вверх его густая бровь. — Она принесла еду, сервировала стол и уехала. Мы в доме одни, Софи-ия, — его рука ложится на мою, и на этот раз я просто не могу ее одернуть. Слишком крепко сжимает. Да и убегать от происходящего мне некуда. Я полностью в его власти. Абсолютно.
— Что с Машей?
Рука соскальзывает с моей, и я тут же чувствую облегчение. Как будто дышать легче стало. Даже таким, казалось бы, невинным прикосновением, Санников давит.
— Мы ужинаем, София, — тон снова становится ледяным, как пулей каждым словом в меня выстреливает. — Давай есть.
Мне на тарелку Стас накладывает деликатесы, давно оставшиеся в прошлой жизни. Даже не думала, что смогу когда-то снова есть подобное. Но даже от запаха этой еды живот сводит спазмом. Я предпочла бы дешевую лапшу, но без такой компании.
Через силу все же заставляю себя что-то съесть, по-прежнему глядя исключительно в свою тарелку.
Он сволочь. Он уже начал издеваться. Ведь прекрасно же знает, что вопрос с сестрой для меня самый важный!
— И все же. Что с моей сестрой?
Возвращаюсь к вопросу, когда Стас наливает в мой бокал шампанское.
— Я не намерена тратить время на ужин с тобой, когда драгоценная каждая минута.
Стараюсь чеканить каждое слово, под стать отцу.
Позиция силы. Если истерить или умолять, он раздавит. Только так можно вести себя с хищниками. Они должны видеть, чувствовать противостояние, достойного противника. Иначе растопчут и ничего не дадут взамен. Со слабаками никакие договора не действуют. Их ломают, не считая нужным исполнять никаких обязательств. Потому что обязательств перед сломленными не существует. Сделки и договоренности возможны лишь с тем, кого воспринимаешь как партнера.
— А разве не от тебя все зависит, София? — вкладывает бокал в мою руку. — Пока я не получил ничего. Все зависит от того, насколько я останусь тобой доволен. Я всегда держу слово, девочка. Всегда. Хотел для начала поужинать, но, если ты настаиваешь, чтобы мы не тратили время…, - его рука омерзительно ползет по моей щеке.