— М-да… — Сильва задумчиво стерла с лица крошку, обозрела припорошенных Алю с Василием, угадывающихся только по силуэту и дивно напоминающих снеговиков, и предложила: — Давай подсажу?
Сундучок-таки развалился, но потом, когда Сильва переправившая всех на верхний этаж попыталась запрыгнуть сама. Хвала богам, зацепиться успела, так что бесславная гибель сундучка не помешала собраться всем вместе.
— Кажется, тут была лаборатория… — ссадив Василия на один из столов, Аля бродила по огромной зале, рассматривая малопонятные приборы и перебирая одинокие листочки с записями и чертежами. Под подошвами хрустело стекло — видимо, там и сям расставленные колбочки, жаровни, перегонные кубы и прочие приспособления являлись остатками «былой роскоши», оставленными хозяином и не перебитыми теми, кто исследовал помещение после этого. Видимо, ворами. Кто будет еще забираться в лабораторию и вымещать свою злобу на ни в чем не повинных предметах?
Сильва занималась более приземленным делом — искала выход.
— Ой! — Аля выпустила из рук почти целую тетрадь и прижала ладони к щекам. — Силь…
Голос девушки дрожал, и рыжая мгновенно обернулась, выискивая опасность. Но ничего не изменилось, орды врагов (ну хотя бы один) не появились, так что можно и расслабиться.
— Что?
— Ты знаешь, где мы?
— В лаборатории, — беспечно пожала плечами рыжая, возвращаясь к своему занятию. Найти выход и выбраться на волю представлялось гораздо более актуальным, чем выяснять, где они застряли.
— Да, но это… — Аля шумно выдохнула и собралась с силами. — Это лаборатория Неназываемого!
— Что? — Сильва недоверчиво глянула на подругу через плечо, перестав ощупывать стену. — Ты уверена?
Аля кивнула деревянным болванчиком, и подняла разваливающуюся, пожелтевшую тетрадь.
— Сама посмотри.
Через несколько секунд девушки уже вдвоем изучали записи.
«День двадцать второй. Образец № 3. Подопытный проходит любопытные метаморфозы. Он перестал выказывать ярость и просить еду, ему требуется все меньше воды. Введенная в рацион трава не потребляется, от мяса тоже отказывается. Единственная твердая пища, которую образец не отказывается потреблять — пшеница. Пытаюсь выяснить причины. Весьма любопытно. Внешние метаморфозы также становятся все более заметны».
Следующий за записью рисунок, сделанный уверенной рукой, твердыми, длинными штрихами, изображал человека. Только — с небольшими рожками, как у виверны. Бросив невольно взгляд на задремавшего Василия, Аля лихорадочно перелистнула несколько страниц.
«День двадцать шестой. Образец № 3. Агрессивность вернулась. Попытка повысить дозу препарата не увенчалась успехом. Опасаюсь, что Образец № 3 повторит судьбу Образца № 1 и № 2. Внешние изменения становятся более выражены. Надеюсь, что смена рецептуры поможет».