Складывалось ощущение, что природа сама старается как можно быстрее затянуть раны так, чтобы не осталось даже «шрамов». На этих местах буйным цветом расцветали маки, мгновенно приживались любые кустарники и деревья. Глядя на подобную странность, очень хотелось засевать проплешины пшеницей или засаживать фруктовыми деревьями, но — никто не мог предсказать, чем для людей в конечном итоге обернется потребление в пищу продуктов, выращенных на подобной земле. Так что планы отставили и позволили событиям идти своим чередом.
Внезапно появляющиеся маковые поля разбавляли идиллию сельской пасторали. Узкие и вытянутые «поляны» (словно обагренные кровью клинки или щупальца неизвестной твари алого цвета) не вызывали отторжения — если не знать, как именно они появились. Скорее, наоборот. Очень хотелось спешиться и побежать к ним. Поваляться в цветах. Нарвать маков. Собрать огромный букет или сплести венок, который тут же водрузить на голову, словно корону самого величайшего в мире королевства. И — остаться на этом поле. Навеки.
Аля поежилась и отвела взгляд, покрепче сжав поводья. Она не опасалась подпасть под магию места, слишком уж слабенький зов. Но одно дело — читать про подобное в учебниках и монографиях, другое — испытать на собственном разуме.
Эффект по научному назывался «Остаточные магические эффекты энергетических и вещественных выплесков Той Стороны, закрепившиеся в виде затухающей ментальной магии в кристаллических структурах почты». А по ненаучному — «Зов хтони».
Кстати говоря, «кристаллическая структура почвы» также являлась последствием «выплесков» и одно из объяснений повышенной плодородности базировалось именно на них. Однако в практических проверках этой теории научный совет регулярно отказывал. Особенно противились переносу (с целью изучения, конечно же) изрядного пласта измененной почвы в центральные районы. Изучение на местности также не сильно поощрялось, так что апологеты теории «Большого взрыва урожая» постоянно везде, где только можно, выражали свое недовольство, но к ним мало кто прислушивался.
До этого момента Аля не слишком понимала причины принятия в штыки теории научным сообществом, но ощутив зов — осознала. Слишком уж он был… чужеродным. Неприятным. От того полностью под него не подпадали даже восприимчивые люди. Но и потреблять в пищу хлеб или яблоки, выращенные на этой почве, совершенно не хотелось.
— У тебя все в порядке?
Услышав беспокойство в голосе подъехавшего поближе Райли, Аля тряхнула головой, отгоняя мысли, и весело улыбнулась:
— Да, все нормально. Скажи… — она прикусила губу, раздумывая над вопросом. — Везде растут только маки? Почему именно маки?