Поцеловать. Сейчас. Потому что никто не знает, что будет потом… Когда еще будет минутка остаться вот так вдвоем?
И я сама тянусь к нему. Он обнимает, прижимает меня к себе. И колотится сердце.
У него теплые губы и волосы мягкие, торчащие ежиком на затылке, и так приятно залезть в волосы пальцами… Он целует меня сначала осторожно, но с таким явным удовольствием, что самой хочется от удовольствия заурчать. Его пальцы гладят мою спину.
И я даже опомниться не успела, как поняла, что сижу у него на коленях, он незаметно перетащил меня… и я даже почти обхватила его ногами, прижимаясь к нему. Он вытянул сзади мою рубашку из-под ремня, и гладит спину. У него жесткие сильные пальцы… и это удивительно приятно…
Во всем этом даже не страсть, не вожделение, от этого не сносит крышу, не кружится голова… но такое простое наслаждение моментом, передышкой, нежностью и человеческим теплом. Невероятно хорошо… хочется расслабиться и больше ни о чем не думать… Хочется, чтобы не заканчивалось. Неторопливое удовольствие.
Но все же… Я вижу, как он краем глаза уже поглядывает на кусты у дороги. И нет, наверно, в кусты прямо сейчас я не готова…
— Не, — тихо говорю я между поцелуями, и улыбаюсь, невозможно не улыбаться. — Не в кусты.
Он так же довольно улыбается в ответ.
— Ты читаешь мысли?
— У тебя все на лице написано, слишком явно.
Я глажу пальцами его щеки, его виски, и он закрывает глаза, тянется ко мне снова.
— Хорошо, — не отпускает меня. Его ладонь влезает под ремень, гладит мою попу. — Можно прямо здесь.
Я фыркаю, пытаюсь его отпихнуть, впрочем, совсем не желая, чтобы он отпускал, это скорее игра. И он не отпускает. Мои барахтанья забавляют его, он только прижимает крепче.
Да я и не сильно-то против, на самом деле, даже в кусты, даже прямо здесь. Просто все слишком быстро… а вдруг кто поедет мимо… ну, не знаю… Я смущаюсь, но сама идея мне даже нравится. Просто, наверно, не сейчас… У нас ведь еще будет возможность.
— Одну минуту, Дел, и мы поедем.
Так безумно не хочется возвращаться к тварям, ко всем этим проблемам. Так безумно хорошо сейчас.
* * *
— Халле, назад! — рявкнул Олин, когда тот дернулся в сторону, посмотреть.
— Так она сказала, пока чисто? — удивился Халле. — До ближней палатки…
Халле еще не видел своим глазами тварей, не воспринимает опасность всерьез.
Он чувствовал только смерть рядом, морщился, волоски на загривке вставали дыбом.
Сладковатый, душный запах гниющего мяса. Пока не близко… Здесь жили пастухи, но теперь пусто. Давно потухший костер, вещи у палаток разбросаны… Но овцы ушли недалеко, внизу у холма сбились в кучу, не разбегаются, боятся чего-то.