— Как правило, эти «кошечки» становятся на редкость покладистыми и ручными, и трутся о ноги своих хозяев, чтобы выпросить столь драгоценную для себя порцию ласки, — похоже, мне было уже плевать, о чём он вообще говорил. Мне хватало и его звучного баритона, окутывающего и заполнявшего моё сознание стимулирующей вибрацией, вторящего движению его пальцев и тем сумасшедшим ощущениям, которым он меня так щедро одаривал. — При чём не важно, какой… У нас не в ходу щенячьи нежности, скорей наоборот. Чем выше накал нужных эмоций при физическом контакте и сильнее полученная от него отдача, тем и приход будет соответствующим…
Может до этого я и не совсем понимала о чём он вообще толкует, но когда его пальцы вдруг очень плотно сомкнулись и сжали мой набухший сосок, я впервые не сдержалась и протяжно (чуть ли не жалобно с громким всхлипом) застонала. Хуже того, если бы эта боль меня наконец-то бы протрезвила, так нет же, её острейшие иглы мучительно сладкой пытки тут же вонзились в мою налитую кровью киску (ну да, у «кошечки» ведь должна быть «киска»!), надрывно запульсировав жгучими толчками невыносимой истомы. Ещё немного и окончательно забуду о том, что я неопытная девственница. Чтобы прижаться лобком к мужскому детородному органу, пусть и скрытому за тканью брюк, много ума и знаний не требуется, как и потереться о него налитым кровью клитором. Боже, я действительно об этом подумала и уже готова это сделать? Но я ведь просто до одури этого хочу! У меня уже в голове шумит, а не только перед глазами всё плывёт и затягивается ошпаривающей дымкой бесконтрольного умопомрачения. И всё это при прямом контакте со взглядом Астона и любовании его чарующе пугающим ликом.
— Боль, как неотъемлемый элемент сексуального возбуждения — сильнейший стимулятор и самый действенный инструмент для достижения желаемого эффекта… — я не сразу поняла, что он ослабил давление пальцев на соске, как и не осознала пока ещё щадящего натяжения волос у затылка под другой ладонью своего мучителя. Так что, когда он вновь сжал уже порядком воспалённую им вершину чувствительной плоти, само собой, я тут же ахнула, практически взвыв в голос, но успев через секунду прикусить нижнюю губу. И, да, выгнуться всё-таки пришлось, поскольку этот гад «слегка» потянул за плотную «горошину» соска немного вверх на себя. Кажется, я даже ослепла на несколько мгновений, потеряв связь с окружающей реальностью и частично со своим телом. Его реакция и испытываемые ощущения мне совершенно не подчинялись, намереваясь выйти из своих «берегов» и затопить меня полностью и безвозвратно.