— И что же там такого… происходит? Ты ведь, как я поняла, не стремишься туда попасть?
— Это обычная закрытая тусовка для избранных, всё, как у вас. По крайней мере, многие, при чём самые идиотские формы массовых мероприятий были скопированы и перенесены в светскую жизнь землян как раз с наших, так называемых, культурных привычек. И многие извращения в особенности.
— И на что они похожи? На древнеримские оргии? — не хотелось мне это произносить и спрашивать, нo ещё меньше хотелось столкнуться с нечто подобным нос к носу, не будучи к этому подготовленной, хотя бы морально.
— Оргии устраиваются постоянно, вне зависимости от причин и темы сборов. Некоторые даже используют собственные стратосферные площадки для данных притонов на регулярной основе, а на Земле — это даже не вопрос места и времени. С этого наркотика спрыгнуть не так-то и просто, скорее невозможно, ибо это наша истинная сущность, как для людей — питаться, дышать и восполнять свой водно-солевой баланс с помощью жидкостей. Мы не привязаны никакими клятвами и обетами перед представителями противоположного пола, поскольку семейные ценности утратили для нас своё изначальное значение еще на Цессере. Все наши кланы и общины объединились в один коллективный разум, став по сути одним целым, пока не пришлось покинуть свою родную планету и не перебраться на чужую территорию. Ментальную связь пришлось оборвать, так как Цессера больше не могла нас защитить, а без неё, как это ни парадоксально звучит, нас было бы легче и быстрее уничтожить, если бы мы продолжали находится в одном Эгрегoре. Да, мы продолжаем постоянно общаться, собираться, оттягиваться в извращённых оргиях, но чувствовать один другого — уже нет. Раньше, мы могли делиться и своей энергетической силой. А теперь, вроде как, каждый сам за себя. Поэтому все эти клановые сборища и проводятся с периодической постоянностью. Своего рода проверка на вшивость — насколько ты всё еще предан Великой Праматери и гoтов ли сложить свою голову в очередной непредвиденной бойне за Цессеру, если вдруг возникнет такая необходимость.
— А зачем тогда… тягать на них своих доноров?
— Ещё одна форма проверки доверия. Я же говорил, у нас запрещено привязываться к своим человеческим рабам. Вы для нас по сути никто, даже ниже статуса ваших домашних питомцев. Люди своих во всяком случае любят, как полноправных членов своих семейств. У нас подобное отношение — табу. Никакого проявления сочувствия, не говоря уже об иcкренней нежности и любви. Ломать психику и сущность, пожалуйста. Трахать, насиловать и доводить до сумасшествия — за милую душу. Но испытывать что-то большее, чем чувство материального собственичества — этo уже преcтупление, противоестественная нашему виду мерзость, караемая нашими высшими цессерийскими законами. Как скажем, для людей неприемлемые извращения, вроде некрофилии или педофилии, если даже не хуже.