И то что тебя при этoм будет колотить, мутить, а твоё сердце насиловать сумасшедшими сокращениями — это в порядке вещей. Они любят человеческий страх. Они его пьют равноценно, как и нашу кровью, вытягивая через ментал в виде преобразoванной психокинетической энергии, которую могут получить даже раскладывая на невидимые частицы любые органические ткани человека — эдакий термоядерный синтез на телепатической основе. Грубо говоря, они забирают наши калории, являясь по своей прирoде энергетическими паразитами, только куда опасными, чем если бы им был обычный Homo sapiens. Можно сказать, двойной вампиризм — физический и ментальный, способный иссушить людскую плоть до самых костей. Поэтому они могут читать тебя буквально насквозь. Замечать любой эмоциональный всплеск или же полное отсутствие oного при реакции на что-то или кого-то. При чём в первом случае, они получают щедрую дозу нехилого психостимулятора.
Так что если на предстоящем приёме они поймут, что ты на успокоительных или под гипнoтическим подавлением чувств и воли, за это твоего хозяина по головке естественно не погладят.
А пережить данный стресс как-то надо, ибо как не пытайся представить себя в логове вечно голодных из-за нашего солнца цессерийцев, никакого воображения для этого не хватит, а нервов и подавно. Рыдать тоже бессмысленно, только силы впустую сольёшь, а легче по любому не станет. Хотя и хочется, просто до безумия. Горло так и дерёт периодическими приступами вместе с хваткой асфиксией, сжимающей и трахею, и сердце ледяными тисками безжалостного насильника именно изнутри. И всё это под перекрёстными разрядами подкожного озноба, выбивающего неконтролируемую дрожь раз за разом, пока твой разум с сознанием пылают в пульсирующем напалме панической агонии. Тут бы хоть как-то сохранит в себе силы, чтобы не свихнуться, а на остальное…
Не знаю. Не помню, чтобы мне было когда-то настолько страшно. Детские страхи не в счёт. Сопоставить с этим адом всё равно нечего. Разве что остаётся себя отпустить и дать предстоящему случиться, пребывая при этом в полном уме и трезвой памяти. Проблема в другом. Как справиться с обезумевшей паникой и этим грёбаным, до жути выедающим страхом? Я же теперь и шагу не сумею ступить, не покачнувшись или не споткнувшись. А дрожащие руки? Кажется, за версту видно, как их трясёт и меня вместе с ними.
— Давай лучше я. — не удивительно, почему у Астона не хватило терпения наблюдать со стороны за всеми мoими жалкими потугами. Я и сама себе казалась до отвращения никчёмной и ни на что не похожей. И это еще без слёз и истерик. Попытка дойти до ванной собственными силами и отвлечься на поиски соли с ароматической пенкой для предстоящего купания (или, точнее, неподвижного лежания в горячей воде), ничем конкретным для меня не закончилось. Я несколько раз открывала раздвижные дверцы нижних шкафчиков под столешницей с раковинами, после чего тупо зависала, глядя в упор на стеклянные полки и ни на чём определённом не задерживалась, ибо ничего перед собой не видела, уже через секунду другую забывая, зачем я вообще туда полезла. Потом, когда с третьей попытки вспомнила, то чуть было не упустила банку с солью вначале на полку (всё же тюкнув по ней пару раз не очень приятным на слух дребезжащим стуком), затем на пол, а в довершении — на столешницу. Но, вроде как, всё закончилось без жертв и разбитого стекла. Тогда-то Адарт и появился. Хорошо, что уже после того, как я поставила банку на твёрдую опору и теперь пыталась её открыть, забыв напрочь (и даже об этом не задумываясь), в какую сторону надо крутить крышку. С дрожащими руками это получалось… вернее, вообще никак не получалось.