Он вышел из машины и огляделся. Они давно съехали с шоссе и последние два часа колесили по узеньким дорогам, которые были больше похожи на тропинки. Во всяком случае, разъехаться двум машинам на них было бы невозможно.
Красивая равнина, упирающаяся в горы, поросшая живописными деревьями с плоскими вершинами, могла бы проситься на полотно живописца. Пушкин или Лермонтов живописали бы аравийскую равнину так, что их соотечественники рыдали бы от счастья и приводили бы каждую метафору в пример непросвещенным западным литераторам. Единственным желанием Кости Агапова было взорвать эту равнину к чертям собачьим, уничтожив любую неровность, которая стояла или лежала между ним и их отелем.
Одна дорога вела направо. Другая – налево. Дороги назад не было.
– Саудовская Аравия – большая страна, – изрек Владимир Антонович.
– Да, – чуть не плача, согласился Костя. – А если за рулем сидит…
– Но-но, – предостерегающе поднял палец Орлов.
– Если за рулем сидите вы, – неумолимо сказал Костя, – то она становится особенно большой. Просто бесконечной.
– Вон там, – безмятежно сказал Владимир Антонович, показав на тенистую сочную лужайку под неведомыми кустами с широченными листьями, – можно замечательно выспаться.
– Дедуля, по-моему, ты над нами издеваешься, – меланхолично заметила Ирка.
– И ничего подобного. Мы не спали всю ночь. В таком состоянии мы сейчас ничего не сможем сообразить. Поэтому, Гриша, стели свою палатку, и мы сейчас дружно поспим минуток двести. А там, глядишь, на свежую голову и сориентируемся.
Собственно, возразить было нечего. Вся компания с наслаждением растянулась на траве и через минут на лужайке раздавалось дружное похрапывание. Проезжавшие мимо крестьяне на ослике, водители на раздолбанных местных грузовичках, и просто прохожие местные жители с удивлением смотрели на живописную группу и в их головы закрадывались не совсем хорошие подозрения. Одна девушка, спящая среди трех мужчин – это зрелище не для мусульманских глаз. Тем более, если голова этой девушки лежит на груди одного мужчины, а голые ноги – на бедре другого.
Когда полковник Орлов проснулся, солнце стояло уже высоко. Равнина снова была пустынна, потому что местные жители спасались в домах от жары.
– Подъем! – гаркнул он.
Владимир Антонович нехотя поднялся.
– И он еще командует! – недовольно сказал он, расталкивая остальных.
– Умываться и чистить зубы мы будем дома, – добавил он и посмотрел на солнце. – К ужину мы еще успеем.
Григорий Орлов потянулся и направился к водительскому месту. Но оно было занято.
– Отдохни, Гриша, – сказал Владимир Антонович без всякого пиетета и повернул зажигание.