Алисей беспокойно посмотрел на мать.
— Ты уже видела ее? Какая она?
— Ее пока никто не видел, кроме провожающего. Я так же как и ты лишь по слухам знаю, что она невысокого роста и обладательница каштановых волос.
— Ясно… Послушай, тебе… Да и вам всем… Не жалко эту бедную девушку?
— С чего бы это мне жалеть дочь пьяницы-короля?! — вспыхнула императрица.
— Не прикидывайся, что не понимаешь.
— Любая девушка завидует ей! Она станет женой будущего императора эльфийских земель!
— Умирающего эльфа-калеки… — упрямо возразил наследник. — Какой из меня император… — тихо добавил он, но мать услышала.
Дернувшись, словно от пощечины, она сощурила взгляд и, сказав, чтобы наследник ждал вечера, вышла прочь из комнаты.
Юноша же вытащил из под подушки измятый обгоревший с одного края листок и тихо зашептал строки, запечатленные на нем:
“Когда наступит темная ночь и солнце скроется из виду
Будет пролита алая кровь, но придет новая.
Она будет ярче убитой зари и краше заката.
Она даст жизнь наследнику и она же отнимет ее”.
— Вот с чего отец решил меня женить! — с насмешкой в голосе сказал сам себе наследник. — Я начал кашлять кровью совсем недавно, а значит — проливается алая кровь, как и сказано в пророчестве. Моя кровь… Но придет новая — наследник, мой сын. Эта кровь будет ярче убитой зари. Убитая заря — это я, убитые надежды, немощный наследник. И краше заката. Тут все ясно. Она даст жизнь наследнику. И она же отнимет ее. Как только у меня родится сын, я умру…
Алисей всхлипнул и закутался в одеяло, тайком впиваясь ногтями в свои ничего не чувствующие ноги.
С детства ему не везло. Зависть, сначала скользившая в лицах подданных, очень скоро сменилась жалостью, а затем и презрением. Императорский сын — калека! Каких только лекарей и чудодеев к нему не приглашали! От бабок-видуний до черных колдунов. Никто не мог сказать, что с ним. И никто ничего не мог сделать. Все лишь твердили одно:“Алисей Листопадный — проклятие императора за грехи рода”.
Но он не хотел быть проклятием! Он даже не хотел быть императором. Он хотел жить, смеяться, улыбаться и бегать как и все остальные детишки, жившие во дворце. Он хотел быть нормальным, но был лишь чужаком и изгоем. Лишь его бедная матушка любила его. Но Алисею казалось, что ему было бы легче, если бы она его ненавидела. Он не мог выносить ее укромных слез, пока он якобы спит, страданий и вечных метаний в поисках несуществующего лекарства для эльфа. Ведь эльфы не болеют от природы. Но он, Алисей Листопадный, почему-то болел.
В последнее время императорский наследник уже не выходил на прогулки. Лишь изредка его выносили на носилках во двор, чтобы он мог подышать воздухом, не отравленным гнилью и духами. Но все остальное время он был здесь, в этой постели. Тогда он выдумывал мир, в котором он мог бы жить, любить и быть свободным от себя самого и своих страданий.