— Боже, — Джек стянул каску, — они все умерли. Целая смена рабочих. Умерли.
Всё это напомнило ему о гибели армии?
А у меня в голове лишь одна мысль: чуть снова его не потеряла.
Чуть не потеряла.
Чуть не потеряла.
Сдерживая крик, я до крови закусила губу. Наконец вдалеке показался наш дом.
Как только за нами закрылась дверь, я напустилась на Джека.
— Я же говорила тебе не идти! — заливаясь слезами, начала молотить его кулаками по груди. — Ты больше никогда не спустишься в это проклятое место! Ясно тебе, Джек? Никогда.
— Ну хватит, — он схватил меня за запястья, — calme-toi! Тебе нужно успокоиться.
Но я не могу сдержать рыданий.
— Какое, нахрен, спокойствие? Ты хоть понимаешь, что я только что пережила? Увидеть тебя, цепляющегося за обломки… и потом эта волна. Если б ты только знал, через что я прошла в прошлый раз… — стянуть, сдавить, выжать. — Когда я решила, что ты умер, то мысленно сжала сердце жгутом, чтобы оно не истекло кровью.
— Эви, non. Я здесь, — обхватив руками моё лицо, он пальцами смахнул слёзы со щёк, — я никуда не денусь.
Да, сейчас он здесь, но в таком мире разве это надолго?
— Джек, я люблю тебя. Если я снова тебя потеряю, то не переживу этого.
Адреналин и страх распалили меня. Разбудили желание. Я уткнулась носом в огрубевшую ладонь, начала целовать её.
Джек громко втянул воздух и сильнее прижался ко мне. Огонь разгорелся.
Его взгляд упал на мои губы, и я провела по ним языком. Когда наши глаза встретились, на его лице застыл безмолвный вопрос: ты тоже этого хочешь?
А на моём: только попробуй меня отвергнуть.
Он наклонился; я поднялась на носочки. И когда наши губы соприкоснулись, остатки здравого смысла испарились, словно капли воды на раскалённой сковороде. Его губы такие холодные и солёные. Чуть не потеряла его. Жадно целуя, я потянула его за шею, и он сбросил с себя тяжёлую куртку.
Стена, воздвигнутая между нами, пала. Упиваясь его безудержной страстью, я поняла, что никогда не смогу ею насытиться. Не разрывая поцелуя, он сорвал с себя промокшую рубашку, а я потянула ремень. Широкая грудь поднялась от резкого вздоха.
Мы упали на тюфяк. Ещё больше поцелуев. Касания языков. Господи, как он целуется.
Джек помог мне стянуть мокрую одежду, нашёптывая по-французски, как он меня любит, как соскучился и как сильно он хотел меня всё это время.
— Наконец ты в моих руках. Сколько раз я это представлял.
На улице взвыл ветер, напомнив о моей первой ночи с Ариком. От этой мысли я будто опомнилась и уперлась руками в грудь Джека.
Почувствовав перемену, он отстранился.
Я бросила виноватый взгляд на обручальное кольцо.