Она едва почувствовала, как молния на её брюках поползла вниз. Но когда его большой палец коснулся её сквозь трусики, она почувствовала это очень хорошо. Знакомое возбуждение. Невероятное, смешанное с дрожью страха и предвкушения: так хорошо, так сладко, так желанно, но что, если его руку в её брюках увидят? Заметят, чем он с ней занимается, как раскраснелось её лицо, как блестят глаза?
— Я не собираюсь останавливаться, — тихо сказал он ей на ухо. — А потом, в ресторане, вы отойдёте в туалетную комнату, снимете ваши мокрые трусики и отдадите их мне под столом. Вы меня поняли?
Его рука снова погладила её сквозь трусики.
— Да, — прошептала Кира.
— Вы сделаете, как я скажу?
— Да, милорд.
Он тихо засмеялся.
— Послушная девочка.
И отодвинул её бельё в сторону, входя в её узкую щель двумя пальцами.
Кира с трудом сдержала стон. Он знал, что делал, и его умелые пальцы растирали её, разминали, терзали самую чувствительную точку, доводя её до пика так быстро, что она едва успевала дышать, мокрая от своих соков, стыда и искушения.
— Ещё, — хрипло прошептала она.
Он прикрыл её полой жакета, не переставая ласкать.
— Я хотел сделать это за обедом, — прошептал он ей на ухо. — Но, пожалуй, дразнить лорда Хили таким бесстыдным образом всё-таки не стоит, не так ли?
Глаза Киры округлились.
— Райли здесь?
— Ещё бы. Поймать Арчибальда фон Вюрнера для нашего Протектората — задача номер один. Думаете, наш новоиспечённый лорд Хили смог бы остаться в стороне? Но мы… — он тихо засмеялся, нежно гладя её чувствительный бугорок между ног, — отвлеклись.
Ей было жарко. Ей было страшно, и это невероятно возбуждало: ей становилось всё жарче с каждой секундой. Казалось, каждый прохожий на набережной видел, чем они занимаются, а уж двое или трое попутчиков, стоящих у противоположного борта.
Кира спрятала руки за спину, выгнулась, давая ему больше простора — и сжала бёдра, чтобы чувствовать его в себе острее, полнее, лучше.
— Моя, — прошептал он. — Моя единственная.
Секунда, другая — и она протяжно застонала, оседая в его руках. Сильные руки подхватили её, обняли за талию, и Кира ощутила, как он снова приводит её одежду в порядок, поправляя трусики, застёгивая брюки и, наконец, жакет. Словно они двое только что занимались запретной игрой и он в ней верховодил.
— Нам стоит сыграть в это ещё раз, — прошептала она. — Или десять.
— И сыграем. Но мы прибыли.
Ресторан на правом берегу был виден издалека. Красивое двухэтажное шале с острой крышей, двухцветное и скромное, но выполненное с безупречной элегантностью.
Столик на втором этаже у узкого окна ждал их.