Мягко спихнул девчонку, уронил на кровать, но она ловко перевернулась на живот, и приподняла аппетитную попку. Он коротко, возбужденно рассмеялся, наклонился, пристраиваясь позади, и приник губами к её плечу.
— Маленькая развратница… Когда ты такой стала, чёрт возьми?
— Только с тобой. — насмешливо возразила она, выгнула спину, призывно потерлась тугими полушариями ягодиц о его пах. — ну-у, хватит меня мучить! Не то я тебя сама изнасилую!
— Серьезно? — усмехнулся Руслан, и начал дразнить, поглаживая кончиками пальцев меж бедер, и при этом чувственно целуя в изгиб шеи.
— Вот дождешься ты у меня! — пригрозила Алиса, задыхаясь от внезапно нахлынувших приятно — болезненных ощущений. — а-а… М-м…
— Не так быстро, моя сладкая. — коварно прошептал он, убрав руку от промежности, и Лиска, готовясь возмущенно завопить, содрогнулась в новых будоражащих конвульсиях, почувствовав, как каменный ствол скользнул в неё, погружаясь глубже и снова выходя. — пожалуйста-а-а… Не останавливайся…
— Девочка моя, — больше не в силах сдерживаться, прохрипел Руслан, вонзившись в неё до упора, и, выпрямившись, начал осторожно, помня о её положении, двигаться, покрывая влажными поцелуями её плечи…
Звонок на её мобильник раздался спустя буквально минуты три после того, как закончилось их безумное соитие. На дисплее высветился номер Григория Белозёрова…
АЛИСА
Странно, но никаких эмоций я так и не испытываю, хотя самым честным образом битых полчаса прислушиваюсь к себе. В руках у меня старая потертая книжица в мягком переплете — дневник Мары. В квартире, где мы жили с ней последние дни, уже орудовала полиция, и я удивляюсь, как они не нашли дневник. Да я и сама-то наткнулась на него случайно, о тайнике даже ни сном, ни духом!
Просто полезла за фотографией на каминной полочке, где были сняты дедушка и юная Мара, хотела сохранить для себя, вынув из рамки, и зацепила локтем голову медного льва справа. Тут-то и раздался противный скрип, часть стены отъехала вглубь, и открылось углубление. В потайном местечке лежала вот эта самая книженция, и больше ничего…
Снова бегу глазами по неровным строкам, такое чувство, что писали их второпях, возможно, на ходу, буквы пляшут, кое-где почти не видно чернил.
«Сегодня опять придется остаться у НЕГО. Отец улетает по делам, меня взять не может, потому что обуза в виде капризной четырнадцатилетки будет ему досадной помехой. Почему он так слепо доверяет дяде Алексу?
Я боюсь ЕГО. Если ОН опять начнёт свои сволочные игры, я его зарежу. Возьму с собой нож, который мне подарил дед, и проткну ЕМУ сердце».