Под вечер отвели ещё в один кабинет. Толстый доктор принялся меня допрашивать, проверяя, в порядке ли память.
— Назови полное имя.
«Георгий», — чуть было не ляпнул я, но вовремя опомнился.
— Э… Денис… Денис Трофимович Ступин.
— Испытываешь трудности с памятью? — спросил врач.
— Да, немного.
Мужчина что-то записал, а потом продолжил опрос.
Заставил меня вспомнить дату рождения. Родился Денис 7 июня 1999 года, а сейчас было начало мая 2015, как и в моём мире (только дни недели немного не совпадали), то есть через месяц мне уже должно исполниться шестнадцать. Провалялся же в коме Денис с начала апреля, тоже почти месяц.
А вот факты своей новой биографии, которые меня заставил вспомнить толстый врач, не сильно порадовали.
Жил Денис вместе с отцом и младшим братом. Причём отец его много пил и из-за этого ни на одной работе подолгу не задерживался. По специальности он был слесарем, но с последнего завода его выгнали ещё десять лет назад и с тех пор батя мыкался неприкаянно по жизни: то грузчиком устроится, то кладовщиком, то разнорабочим, то вообще мог месяц сидеть без дела.
Мать Дениса погибла, когда парню минуло три года. Её нашли в каком-то переулке с перерезанной глоткой. Говорили: ограбление. Был ещё младший брат — Алексей, ему недавно исполнилось двенадцать, и старшая сестра, Мария — ей было девятнадцать и она уже год, как находилась замужем за дагестанцем Маликом.
Из остальных родственников Денис помнил только своего дядю, Виктора — старшего брата отца. Тот работал инженером на приборостроительном заводе где-то в Сокольниках. Запомнился он лишь потому, что когда-то помогал с деньгами. Младший брат отца погиб в горячей точке, а сестра покончила с собой, но подробностей, почему так вышло, я не знал. Про родственников по материнской линии я тоже не нашёл информации в своём новом мозгу.
Сам же Денис учился в девятом классе средней школы. В июле его ждали выпускные экзамены, а потом — неизвестность. Девять классов были обязательными, а дальше — можно идти работать. Или поступить в заводскую школу или иное профессиональное училище. А если нацеливаться в институт — требовалось отучиться три года в гимназии, но оказаться там стоило немалых трудов. В основном в гимназиях занимались дети из более состоятельных семей, ибо за учёбу приходилось платить, а на «государевы» (бюджетные) места, как говорили, можно попасть только по знакомству.
В общем, ситуация не радовала. Было ощущение, что отправив сюда, меня немного нае… кхм, подставили, что ли… Почему-то я заранее расписал себе довольно радужные стартовые условия, а тут — на тебе, самое дно, можно сказать. И куда теперь податься? «Во дурак-то, — усмехнулся я про себя. — Надо было заранее все детали обговорить». Хотя какие, к чёртовой матери, детали? Я едва мог сообразить, что происходит и как-то смириться с наличием в моей реальности духов, призраков, магии и прочей мистики. Об остальном просто не хватило вместимости подумать.