И я из шока выныриваю — поскуливая от боли и ужаса, начинаю извиваться. Бьюсь истерически в плену его грубых рук. Коленкой отчаянно бью промеж его ног. И острая боль отступает.
— Сук*! — воет Герман, согнувшись пополам. Ловлю момент и вырываюсь из пут садиста, успеваю юркнуть на кухню, судорожно выискивая что-то, чем бы могла защититься, но в следующий миг всрыкиваю:
— А-а-а, — сдавленно, надломлено, боль режет черепушку — Герман за загривок меня хватает: в кулак волосы и толчками прочь тащит от ящика выдвижного, который успеваю лишь открыть…
— Ебли не хватает, — переполнен ненавистью бывший. — Так я тебе сейчас напомню, как это… со мной… когда я желаю! Я! — и впечатывает в стол — без деликатности и страха причинить боль. Нога и так болит, а после нескольких неудачных соступов с высоких каблуков так и вообще.
— Герман, — брыкаюсь, распластанная по пустому кухонному столу, — пусти, не смей!!! — перехожу на крик, но бывший в пьяном угаре махом подол задирает.
— Нет, — нет, — воплю, изворачиваясь и отбиваясь, что есть мочи…
Когти, зубы, руки, ноги — всё в ход идёт. Больно!!!
Герман шипит, матерится, и даже взвывает, когда удачно попадаю ему опять между ног. Хват чуть ослабевает. Разворачиваюсь, толком не зная, что буду делать, но так и застываю…
Андрей… Германа, скулящего и подвывающего, за шкварник куртки тащит прочь… как тварь… по полу… в коридор… и толчком прочь отправляет — за дверь, которая распахнута до сих пор.
— Я тебя… — что-то тявкает Герман, но Андрей его не слушает — с грохотом дверь захлопывает, отрезая нас от прошлого.
Жадно дышу, собирая эмоции, мысли в порядок. Сердце, дрожь… меня крупно трясёт…
Андрей всё ещё на дверь смотрит, руками в ней уперевшись. Шумно выдыхает и оборачивается, словно раздумывая, уходить или остаться.
— Ты… зачем… — первой нахожу слова. Пусть сбивчивые, хриплые, неорганизованные, но я обязана показать, что в себе. — Спасибо, — признаюсь под нежным укором мягкого мужчины. С большой буквы — уже второй раз за меня заступается. За чужую женщину, которую притесняет её, пусть бывший, но мужчина… Хочу ещё что-то сказать, да желание поворчать застревает поперёк горла.
— Этот Новый Год с тобой встречу! — Взъерошенный, взволнованный. Куртка нараспашку, чуть хмельной и такой родной!
Не медлю… Шаг к нему, за ворот дёргаю к себе и целую.