С*а раздражала молчанием, но хоть больше не улыбалась, а то первые часы даже если кровь по лицу растекалась…
Ничего после пятого больше не скалилась, лишь злые слёзы по морде бежали…
— По херу, что, но пока не убивайте, — холодно бросаю. — Если у кого-то на неё стоит, пусть ебут, но снимите, если что Доу отправлю для убедительности.
— Хорошо, — бурчит Санчо.
Ещё немного покурив, иду к клетке, глянуть на Доротею. Так… Злого мщения ради, а не ебли — у меня на неё уже не встанет. Я худышек люблю, а она расползлась как свинья. Огромные сиськи, бёдра. Даже не хочется смотреть, что там под мешковатой толстовкй, которую она ещё умудряется одёргивать. Да и вы*на уже вдоль и поперёк. Сама виновата. Не захотела когда-то быть подо мной, теперь пусть всех других получает. Могла приползти и умолять простить. Знала, что однажды оказавшись в картеле — свободы не будет. Но нет… жила все эти годы считая себя свободной. Нет тут свободных. Разница только перед кем раздвигать теперь ноги.
Останавливаюсь в паре метров от грязного, заляпанного кровью матраса на полу, на котором без движения валяется Ди — как тра*ли, так и лежит. Цепь серебрится до ближайшей решётки.
Смотрю на девку… и ничего… ни жалости, ни злости, ни сострадания, ни ненависти, ни брезгливости… НИЧЕГО!
Мне нужна с*а Фрида, а с этой пусть кончают другие.
— Тебе не победить, — не сразу реагирую на прерывистое, слабое шелестение.
— Разве? — безлико уточняю. — Ты уже почти труп, Лео — тоже, потому что он примчится за тобой, и я вас грохну обоих… на глазах друг друга. Фрида… это вопрос времени, и у меня его больше, чем у тебя и Лео.
— Ты можешь нас убить, но тебе не сломить нас. Не получить то, что никогда не будет и не было твоим. Я… сдохну не твоей. Лео… не твой! И Фрида… — на имени запинается Ди и глухо посмеивается, вызывая во мне безудержное желание грохнуть мерзкую тварь немедля: — Она тоже не твоя… Никто… никто… тебя не любит, бедный, обиженный Леон…
И я пинаю её от души… несколько раз! В живот. Её мягкое тело под носком ботинка проминается, словно мешок с крупой. А я продолжаю пинать. Ещё и ещё, пока мне не легчает, а закипевший гнев не утихает.
Когда ухожу, она больше не отсвечивает, не рыпается, и даже не шипит.
Я её заткнул! Пусть знает, кто сильнее тот и прав.
А что важнее, в чьих руках сила, в тех и её жизнь!