Однако для перемен в царящем спокойствии было достаточно первых шепотков о том, что моё лекарство действительно помогает. Ещё до рассвета у ограды храма столпилось жаждущих исцеления больше, чем за весь предыдущий день. И как бы быстро ни шла работа по спасению, каждый человек требовал затрат времени. А терпеливому ожиданию толпа никогда не была подвержена. Сначала женщины с детьми на руках замолили о снисхождении. Потом те, кто побогаче, начали звенеть монетами. Затем дорогу кулаками стали пробивать те, кто посильнее. По итогу у меня создалось впечатление осады храма. И, поглядев на это безобразие из окон верхних этажей, я проведал Элдри, проверил, что она не притронулась к принесённым мной сладостям раньше положенного, да поплёлся со скоростью черепахи в комнату, где развернул лабораторию. Всенепременно стоило ускорить изготовление вакцины, пока гнев жителей распространялся только на очерёдность, а не на нехватку лекарства.
Несмотря на скорость передвижения, я действительно спешил — просто ступня продолжала нещадно болеть. Она меня прямо‑таки с ума сводила, но боль я благоразумно убирал только на ночь. И что ещё сказать? По дороге мимо меня сновали перепуганные жрецы. Успокоить толпу не получилось даже у иерахона. Слова пропадали втуне. Так что я верно сделал, что выдвинулся в лабораторию.
— Ужас! Ужас! — возомнив, что мне интересно его слушать, беспрерывно повторял Стефан.
Представляете, насколько моя нога не желала выздоравливать? У этого хромого горбатого жреца с лёгкостью получалось не отставать от меня. У него даже дыхалка не сбивалась, чтобы пищать:
— Милостивая Энкайме, да что же они творят?!
— Творят? По-моему, они ведут себя вполне естественно. Каждый из них стремится к выживанию и использует для этого все доступные возможности.
— Они же как звери!
— Да. Похоже.
— Как же вернуть им рассудок? Неужели Энкайма не вразумит их? Как принести им покой?!
Несомненно, мой навязчивый собеседник (как и многие другие люди и нелюди из различных миров) считал, что я часто говорю какие-то несуразные вещи. И это при том, что я-то завсегда стремился как можно чётче отвечать на поставленные вопросы! Это вопросы мне задавали неправильно. Но Стефан таких нюансов моего восприятия не знал, а потому не особо задумался над моими последующими словами. Однако, прежде чем я сообщу вам свою гениальную фразу, проясню ещё один момент. Я посчитал, что по этикету мне непременно требуется ответить. Но так как общаться мне совсем не хотелось, то согласно правилам логики и собственному настроению решил ответить я только на третий вопрос, как последний из них.