— Все будут смотреть на нас? — прошептал Хантер.
Я погладил его по спине и крепко обнял.
— Ни в коем случае, по крайней мере, не навязчиво. Хантер, люди будут очень рады познакомиться с тобой. Знаю, тебе неудобно быть в центре внимания, так что, возможно, мы сможем войти не через парадную дверь.
Теперь уже Хантер сел и посмотрел на меня.
— Вы позволите это?
Я погладил его по руке.
— Конечно. Ты сказал мне, что находиться под пристальным вниманием целой комнаты — твой жесткий предел, и я обязан позаботиться и избавить тебя от повышенного внимания.
— Можно войти через кухню, — предложил Левин. Он посмотрел мне прямо в глаза. — Я прослежу, чтобы с Хантером все было в порядке. Мы можем расположиться в углу, где темно, и я сделаю все возможное, чтобы на него не наседали. Обещаю. Неважно, что подумают другие. Главное, чтобы Хантер чувствовал себя комфортно.
Я взял Левина за подбородок.
— Ты хороший первый саб.
— Хочу порадовать вас, — прошептал Левин. — Обоих.
Я притянул его для нежного поцелуя: одними губами и легким прикосновением языка.
— Ты меня очень радуешь.
Затем я обратился к Хантеру.
— Думаешь, тебе будет удобно с Левиным на вечеринке? Если мы войдем через кухню и не попадем в центр внимания? Если все же нет, я могу сказать Колтону, что мы не можем присутствовать. Он поймет.
Взгляд Хантера метнулся к Левину, потом ко мне.
— Если Левин не возражает. Я не хочу доставлять вам никаких хлопот и не хочу вас подводить.
— Ты вовсе не доставляешь хлопот, — ответил я. — Я доверяю Левину присматривать за тобой, и нам нет необходимости задерживаться, если ты почувствуешь себя подавленным. Но Хантер, я доверяю и тебе присматривать за Левиным. Вот как устроены ваши отношения. Он поведет тебя, и ты можешь обратиться к нему за советом. Но и он также может обратиться к тебе за советом. Если тебе некомфортно, дай ему знать. Мы можем использовать наши стоп-слова, хорошо? Если ты беспокоишься, но можешь сохранять контроль — это желтый. Если становится чересчур, скажи «красный». Ладно?
Хантер кивнул, немного расслабившись.
— Я смогу это сделать.
— Отлично. — Близость сабов и прикосновения к ним воспламенили меня, пробудив мои желания и потребности. Член начал набухать, твердеть. — Мальчики, вы проголодались?
Левин застонал и прижался ко мне всем телом.
— Умираю с голоду, — выдохнул он.
Я улыбнулся.
— Ты ведь не о еде говоришь, саб?
Он медленно покачал головой.
— Нет, Мастер.
Я притянул его к себе так близко, что мои губы оказались у его уха.
— Тогда будь хорошим мальчиком и принеси поводок. Два поводка.