Ей нужен Бьерн. Как воздух, как новый удар сердца, потому что больше она не выдержит. Весь этот блеск, шум разговора и убийственное напряжение, прошивавшее виски острыми иглами головной боли.
Валерия юлила как могла. Избегала общения с беспокойными соседками, делала вид, что увлечена поглощением пищи и в то же время пыталась определить среди мужчин того самого викнета. Бесполезно, конечно. Откуда ей знать, как выглядит мужчина? Их тут не меньше сотни! И треть смело подходили под описание Дорис. Темноволосы и молодые.
Нервы задрожали в такт перезвону колокольчиков. Перерыв!
«Вкушая пищу подле короля, ведите себя скромно и достойно. Четвертая перемена блюд разрешает покинуть празднество, не покрыв себя гневом правителя. Между приемами щедрот следует охладить ум и тело не менее четырех десятков минут».
Двери на балконы и в смежные залы распахнулись, и гости поднялись из-за столов. У нее была лишь одна цель, но первый же порыв истаял весенним снегом.
К ее мужу шел сам король, и Валерия просто вынуждена была сделать шаг назад. Ужин — это не танцы.
«После первого вкушенья пищи мужчинам надлежит занять время достойными речами, обойти приветствием знакомцев и оказать внимание нуждающимся. Женщине стоит уважать подобное благородство и вести себя скромно, не отвлекая, а лишь восхищаясь издали».
Не могла она «издали». Магнитом тянуло под его руку, и только рядом Валерия могла сделать свободный вдох. Словно почувствовав ее беспокойство, Бьерн коротко взглянул на нее. Так далеко Валерия не могла видеть выражение его глаз, но стало немного легче.
— Лэрди Аллелия, что же Вы? — защебетала одна из ее соседок, викнитесса Кэтрина. — Самое время пройтись.
Пришлось дать себя увести. Полюбоваться бы красотой и роскошью королевского дворца, но бархатные портьеры и колонны влекли к себе лишь для того, чтобы исчезнуть за ними и переждать некоторое время.
— Наша королева прелестна! Вы заметили ее новый гарнитур из рубинов? Как изящно! Говорят, король привез их с копий самой Индианы, помните тот визит?
— Фи! Дикая и грязная земля! Женщины носят штаны, а у мужчины может быть десяток жен. Безбожно! Не так ли, лэрди?
Не более чем запирать женщин в замках, используя их в качестве живородящей мебели.
— Несомненно.
Девушки переглянулись, но разговор продолжился.
— За что творец облагодетельствовал этих дикарей столь обширными запасами драгоценных камней и металлов — в толк не возьму! А цветы? О! Королеве доставили дивную ночную орхидею. Моя служанка утверждала, что она вот-вот распустится!