— Я есть альфа и омега! Ваш Повелитель! Избранный! — прокричал он писклявым голосом, что стало для Сати последней каплей и она, несмотря на свое довольно отчаянное положение, все-таки рассмеялась.
— И сегодня боги послали нам пищу! — продолжил подросток, делая вид, что не заметил случившегося. — Сегодня нас ждет пир!
Толпа одобрительно взревела и упала на колени, а Избранный встал со своего места и поднял руки к небу, а точнее, к потолку пещеры. И пока его паства благоговейно бурчала какие-то похожие на молитвы фразы, он продолжал изображать великого и ужасного повелителя. Наконец, гудение стихло, и он торжественно улыбнулся.
— Слушайте меня, дети Камня! Среди вас нашлись те, кто осмелился перечить моей воле, кто собрался нарушить наш неизменный, а значит — самый лучший образ жизни. Те, кто не уважает волю богов, даровавших вам силу и бессмертие! — увлекшись, парень сорвался на совсем уже женский визг. — Они понесут наказание!
— Наказание! — завыла в ответ толпа.
— Встаааньтеее, предателиии! — Избранный забился в истерике.
— Ага, ищи дураков, — произнесла Сати, но тут же замолкла.
Ее недавний собеседник медленно, трясясь и опустив голову в пол, приподнялся с колен. Сидящие рядом люди повскакивали со своих мест и кинулись на бедолагу. Двое схватили его за руки, чтобы он не смел оказывать сопротивление, а остальные принялись лупить кулаками. Пытка продолжалась еще какое-то время, избиваемый упал без сил, и когда разъяренные фанатики попытались его затоптать, Избранный снова закричал.
— Прекратить! Привяжите его к столбу рядом с нашей гостьей! Их обоих ждет очищение от скверны, мы съедим прокаженную плоть, избавим их от страданий и даруем свободу!
Толпа радостно подняла поверженного человека на руки и кинулась исполнять полученное указание. Морщинистые руки заработали с поразительной ловкостью, и через какие-то мгновения у Сати появился сосед. Его повесили за кисти к верхушке бревна, спиной к девушке.
— А теперь! — повелитель вернул к себе внимание паствы. — Пусть огонь пылает, а барабаны поют гимн нашим богам!
— Ты живой? — спросила воровка.
— Лучше бы я умер, — побитый шевелил губами с большим трудом, а его голова безвольно упала на грудь. — Ну ничего, скоро все закончится.
— Что мне в тебе нравится, так это твой бесконечный оптимизм!
Девушка попробовала пошевелить связанными руками, но веревки впивались в ее запястья слишком сильно, и у нее не было никакой реальной возможности освободиться. Пламя костров разгоралось все выше и выше, а значит, к ним приближался час ужина. Отвлекшись на эти мысли, Сати не заметила, как Избранный спустился со своей горы и медленно подошел к столбу. Он поправил съехавшие на нос очки и шмыгнул носом, при этом, его взгляд особенно тщательно «просканировал» фигуру пленницы.