Мойра сжала руки в кулаки и подавила всхлип, когда страшный верзила подошел к ней так близко, что мог коснуться. Она отвернулась, не в силах смотреть на него. Она не хотела видеть, насколько он отличается от нее, насколько отличается от человека. Сейчас ей бы это не помогло.
Его рука медленно потянулась к ней. «Он должен понимать, что я боюсь», — подумала она. Кончики его пальцев коснулись ее руки, чтобы направить к себе. Его прикосновение было нежным, почти невесомым, как перышко, а кожа казалась странной на ощупь, как подушечки собачьих лап. «Наверно для того, чтобы он мог лазить по деревьям», — размышляла она про себя, позволив ему потянуть ее за руку. Все волоски на ее руке тут же встали дыбом, она съежилась, и продолжала ежиться, пока он тянул ее обратно к дереву. Она неуклюже переставляла ноги, пока шла туда, куда он хотел, словно ее конечности хотели бежать в другую сторону.
Его нежное прикосновение совершенно не вязалось с его наружностью, но в какой-то степени успокаивало. Скорее всего, он выглядел вечно сердитым из-за выраженных надбровные дуг, просто являясь обладателем синдрома сурового лица.
Он подвел ее к дереву и остановился. Она вздрогнула, когда почувствовала на своих плечах его руки, но он лишь пару раз дёрнул за рюкзак, поэтому она расслабила руки, чтобы снять свою ношу. Он стянул с нее рюкзак и исчез под сенью деревьев, вернувшись через мгновение с пустыми руками. Мойра надеялась, что не подверглась ограблению. Он снова потянулся к ней. Похоже, ее собирались удостоить той же участи.
Мойра уже много лет не каталась на американских горках, но ничего против них не имела. Она была в нескольких тематических парках, когда была подростком, поэтому попыталась убедить себя, что будет весело заменить чувство самосохранения на предвкушение. Это был как раз тот момент, когда вы ожидаете подъема вверх по железной конструкции до тех пор, пока не зависаете на вершине, понимая, что собираетесь съехать вниз с другой стороны, то есть именно то, за что вы заплатили, и что подразумевала под собой такая поездка.
Она заставила себя вытянуть руки так, чтобы они нависали над ним, когда он потянулся к ней. Его сильные и теплые руки легли ей на талию, и она крепко зажмурилась. Его пальцы скользнули по ее рубашке, словно успокаивая, и ее живот напрягся, как будто ожидал щекотки. Это был апогей, момент парения в воздухе, когда ты задаешься вопросом, к чему все это приведёт в конечном итоге. Она почувствовала его дыхание на своей макушке и попыталась заменить образ фыркающего быка ветром, развевающим ее волосы, пока она оглядывала аттракцион, размышляя о том, как здорово будет подняться наверх и увидеть всю эту красоту, ведь ей не придётся спускаться и наматывать круги по округе.