Тифон почему-то сошёл со своего безопасного места и увяз рядом с Лёхой уже по колено.
По своим же следам я кинулась назад. Тифон протянул палку. Ухватившись за неё, я стала тянуть на себя, но с таким же успехом можно было вытаскивать из болота бегемота. Я и так еле-еле стояла на ногах, и каждый следующий рывок с лёгкостью мог отправить меня к ним, а от моих тщетных попыток Тифон погружался всё глубже.
В нескольких шагах от нас росли кустики и тонкие березки, но для того, чтобы достать до них у меня должен был бы быть двухметровый размах рук.
Лёха запаниковал:
— Беги быстрей за Яровым! И суицидника веди. Минут через десять от нас только бульки останутся.
Я суетливо дернулась, но не успела сделать и двух шагов, как из-за кустов голосом явившегося из бутылки джина, прямо за моей спиной кто-то произнес:
— Чего изволите?
От неожиданности я чуть не свалилась с кочки.
— Как ты здесь очутился?
Амелин выбрался ко мне, забрал палку и чмокнул в губы.
— Я же болотная тварь, моя прелесть. Ты забыла?
— Ну, слава богу! — счастливо взвыл Лёха. — Давай, доставай нас скорее.
Амелин подал им палку, я схватилась за него и за березу, и уже через десять минут, мы все вчетвером, переводя дух, валялись на траве возле кромки леса.
Вита
По части смеха Зоя с Егором были однозначными лидерами. Они оба умели смеяться просто так, почти на ровном месте. Из-за любой пустяшной ситуации: развязавшегося шнурка, полезшей из стакана с Колой пены, комично растрепавшихся волос, забавной тени на стене, глупой оговорки или неправильно произнесенного слова. Их легко мог накрыть истерический приступ хохота лишь от того, что кто-то чихнул или споткнулся.
Иногда Влад недовольно одергивал их, но в ответ каждый раз звучала отговорка: «Это мы Виту лечим». Против такого аргумента возразить было нечего.
Но я не сомневалась, что дело не во мне. Дело было в Зое и её смехе. Он был искрящийся, добродушный и очень заразительный. Каждому хотелось слышать его снова и снова. Ведь это означало, что всё хорошо. Не что «когда-нибудь будет хорошо», а что хорошо прямо сейчас. Именно здесь, в этот самый момент. Просто хорошо и всё.
Макс конечно из кожи лез вон, чтобы ей понравиться. Я уже немного успела его изучить. С большинством девушек он держался очень просто и прямо, а если чувствовал внимание с их стороны, то отвечал на него только в случае вероятности легких, необязывающих отношений. Но если кто-то нравился ему по-настоящему, он замыкался и будто впадал в ступор. Прежде при мне такое случилось лишь однажды и, хотя в тот раз на взаимность ему рассчитывать не приходилось, он сделался совершенно неуправляемым.