Эта практически врожденная полилингвистичность вкупе с тем фактом, что семья Элленбергеров в течение нескольких поколений находилась, по образному выражению Марка Микейля, «одной ногой в Европе, а другой — в Африке»! 137, p. 4] (неизменно сохраняя при этом швейцарское гражданство), как мне кажется, не могла не сказаться на особенностях личности Анри Элленбергера. Я предполагаю, что в этих весьма неординарных условиях у него сформировался достаточно нетипичный (особенно для швейцарца) стереотип самоидентификации, который, как мы увидим дальше, существенным образом проявился в специфической топологии его личного жизненного пути, а кроме того наложил глубокий отпечаток и на его исследовательский почерк.
С 1921 г. Элленбергер изучал гуманитарные дисциплины в Страсбургском университете, где в 1924 г. получил степень бакалавра философии. Из Страсбурга он направился в Париж и продолжил свое образование в медицинской школе Парижского университета. В качестве специализации почти сразу же избрал психиатрию. В последующие годы Элленбергер работал в различных медицинских учреждениях Парижа и в 1934 г. защитил диссертацию по кататоническим психозам. В ноябре 1930 г. он женился на Эмилии фон Бакст, имевшей корни в России.
Весной 1941 г., ввиду ухудшающейся политической и военной ситуации во Франции, Элленбергер с семьей перебрался в Швейцарию, где с 1943 по 1952 г. прослужил на посту заместителя директора психиатрической клиники в Шаффхаузене. Работа в таком солидном государственном учреждении помогла ему установить плодотворные контакты с психиатрической элитой страны, в том числе и со многими учениками и последователями двух легендарных директоров психиатрической клиники Бургхёльцли (Огюста Фореля и сменившего его на этом посту Ойгена Блейлера). Очень важным с точки зрения сбора первичной информации для будущего энциклопедического труда по истории динамической психиатрии явилось установление личных контактов с сыном последнего — Манфредом
Блейлером, а также с едва ли не самым знаменитым из сотрудников Блейлера–старшего, а именно — с Карлом Густавом Юнгом. Не менее важным источником информации о самых ранних фазах развития аналитической психологии в Швейцарии оказалось для Элленбергера дружеское общение с одним из ранних соратников Юнга — Альфонсом Медером.
Казалось бы, подобное относительно удачное в профессиональном и личностном плане воссоединение со швейцарским научным миром должно было завершиться прочным укоренением Элленбергера в этой новообретенной родной почве. Однако отмеченный выше поликультурный настрой вскоре дал о себе знать. Атмосфера специфической замкнутости и сдержанности по отношению к иному, характерная для духовной жизни швейцарских кантонов (так называемый