Выматывает. Жилы по одной тянет противно. Не отойти. Выдвинуться в центр, куда отвезли Ризвана, получается только через часа три, не раньше. Пятый за руль тачки садится и управляет молча. Воздух в салоне тянет копотью и чем-то резким, удушающим.
Непонятное ощущение. Как будто тучи сгущаются. Но вроде доложили, что всё ровно — Ризвана определили в реанимацию. Подключили к аппаратам, взяли анализы необходимые.
Но едва тачка начинает тормозить, выпрыгиваю. Не дождавшись, пока остановится. Вверх несусь, как будто пятки горят. Едва не впечатываюсь во врача, кричащего что-то о бахилах и халате. Предложенный халат на спине трескается, стоит лишь руки вперёд вытянуть.
— Другой сейчас принесу, — пытается выслужиться медбрат.
— Похрен. Так зайду.
— Но там реанимация. Туда нельзя… Нельзя же, — семенит следом.
Мне самому нужно Ризвана увидеть. Жжёт этим чувством. Сильно.
Наплевав на возражения и предупреждения, захожу в отдельную палату. Взгляд сам мечется из угла в угол. Лишь потом на кровати останавливается. Потому что тело, лежащее под одеялом, не очень-то смахивает на крупного Ризвана.
Отдёрнув тонкое одеяло, вижу доктора. Связанного по рукам и ногам. Спящего. Вкололи ему что-то.
— Твою мать!
Грохочу кулаком по какому-то писклявому аппарату, показывающему зелёные синусоиды на экране.
— Где он? Блять?!
Выметаюсь в коридор. Ищу своих.
— Почему не дежурили у палаты? Ризван свалил!
— Как свалил? — бледнеют. — Он же лежачий. Почти труп.
— Это вы — трупы. Мясо помойное!
— Нам не разрешили, — оправдываются. — Сказали, в коридоре есть охранник больницы. Вход только по коду…
— Да, блять, я видел того охранника, который даже хрен свой из-за пуза не видит!
Ярость вырывается наружу. Долбанув по роже утырков, прозевавших Ризвана, приваливаюсь к стене. Соображать пытаюсь.
— Камеры, — поднимаю взгляд вверх. — Работают?
— Надо проверить.
Роняя капли крови, два олуха несутся вниз. Я следом за ними. Меньше чем через пять минут хочется ржать оглушительно и дико. Камеры не подсоединены к системе. Новое оборудование. Ещё не было специалистов. Висят просто для острастки. Выхожу на воздух. От всего — трясёт. Рвёт заслоны. В таком кипише очень легко что-то упустить. На десять кусков не разорвёшься.
— Что делать? Можно попробовать ментов напрячь, чтобы район оцепили и тачки досматривали, — предлагает Пятый. — Но остаются ещё вокзалы. Это прорва людей нужна. Наших не хватит… Если только с охраны дома снять? Я могу…
Кулак прилетает в его челюсть быстрее, чем Пятый успевает мысль свою высказать полностью.
— Завали хлебало. Дом охранять, как президентские хоромы. Ни одного человека брать оттуда не смей. Кто-то только этого и ждёт — ослабления.