Пятый отхаркивает в сторону кровь вместе с зубом.
— Да понял, я, понял… Юбку стережём, как драгоценный музейный экспонат! — поднимает руки, на всякий случай отходя в сторону. — Не надо мне фейс править, я итак рожей не вышел… — замолкает, выдавливая свою ухмылку фирменную, ставшую ещё более кривой. — С городом реши, как быть. Поставлю, кого есть. Растянем. Подключить других всегда можно… Только платить придётся.
— Нет, — отрицательно головой качаю. — Свободные, если есть, расставь. Всех растягивать не стоит, рынки и точки без присмотра останутся. Кипишнуть могут. Потеряем больше. Ушёл Ризван, — ставлю вердикт. — Наши пусть все на своих местах будут. Не высовываются. Шишкам в погонах позвонить не помешает. Это максимум, на который можем рассчитывать… И Дрона позови ко мне.
Выясняется, что Дрон куда-то отлучился. Никто не заметил, когда он пропал. Челюсти крепче стискиваю. Значит, Ризван сговорился с лепилой. Ищи теперь, куда двинули…
Телефонный звонок с неизвестного номера. Отвечаю автоматически. Не раздумывая.
— Да.
— Как прошла ночь, брат? — голос Ризвана.
Меня на месте подкидывает от его голоса. Тише звучит и немного устало. Но это голос Ризвана. Без сомнений.
— Горячая ночь, Ризван. Не только у меня. Значит, сбежал?
Крыть матом бесполезно. Если он удрал и решил позвонить, значит, находится там, где я его достать не смогу.
— Не сбежал. Ушёл, — возражает.
— Тебе Дрон помог сбежать?
— Да.
— Какой ему резон?
— Денежный, разумеется. Ты всегда платил щедро. Но я тратил мало, кроме нужд семьи. Так что он помог мне.
— Ещё одна шкура продажная…
— Многие в мою невиновность верят. Но открыто тебе сказать боятся, — возражает Ризван. — Боятся остаться без головы.
— Почему ушёл?
— Помнишь, я тебе говорил, что долг тебе давно отдал. Могу уйти в любой момент. Так вот я посчитал, что этот момент наступил.
Скалюсь. Несмотря на то, что мне рожу Ризвана разбить хочется, голос слышать приятно. Жив, громила.
— Момент подходящий сделать ручкой «адьос»? Когда на тебя много чего повесили.
— Не с той стороны ищешь, Зверь. Признаю, что давно Пороха знаю. В одном районе росли. Только он старше и с банды уличной. Я к его делам никогда отношения не имел. Мать Арины, — паузу делает. — Тоже знал.
— Знал, как бабу? Или просто знал? — уточняю.
Ярость обороты набирает. Но уже не кровавая, а ледяная. Больше с обидой на то, что Ризван молчал. Предал доверие.
— Отношения у нас были очень давно, — нехотя отвечает. — Ещё до армии. Можно сказать, по детству. Потом дороги разошлись. Но я её знал. Это всё, что я могу сказать.