— Вы — люди служивые, — спокойно заговорил Сомов, глядя Олегу в глаза. — Кому, как не вам, понимать, что такое долг. Сами каждый день на своей работе рискуете жизнями ради жизней других. Она свой долг выполнила, спасла ваш мир. Хранители всегда отдавали и будут отдавать свои жизни за вас. Это их работа.
— А мой сын? Как же он? — голос Олега был без эмоций. Как у робота.
— Он бы тоже стал хранителем, как и его мать, так что тоже выполнил свой долг вместе с ней… мне жаль, Олег, искренне. Ты знаешь.
Олег кивнул, встал и пошел в спальню, на душе было пусто и холодно, хотелось одиночества. Лег на кровать, рука невольно сжала ардонит, висевший на груди. Бывший всегда теплым или даже горячим, теперь камень любви и верности был мертвецки холоден. Попробовал позвать Дору ментально. Тишина и темнота. Из глаз Олега сами собой побежали слезы.
Из гостиной донеслись тихие голоса Виталия и Влада. Олег невольно прислушался, чтобы отвлечься.
— Что ж это за порядки такие — женщину на сносях в бой посылать? Что, кроме нее, некому было?
— Значит, некому.
— И жизнь отдать тоже? Папаша ее куда смотрел, почему позволил ей и внуку умереть? Чего свою жизнь не отдал-то?
— Не тебе его судить, Влад, — отрезал Виталий, — он и сына там потерял, наследника и преемника.
Так, значит, они и погибли вместе. Интересно, кто же кого кинулся спасать. Что было именно так, Олег почему-то и не сомневался. Мужчина уткнулся лицом в подушку, чтобы заглушить рвущийся из горла крик отчаяния.
Олег хотел уснуть, но не получалось, холодный ардонит, кажется, заморозил саму душу. Олег лежал и слушал, что происходит в гостиной. Сомов разбудил девушек и отправил домой вместе с Владом. Маму — к ухажеру. Чтобы чем-то занять себя, они с Сомовым убирали еду со стола и мыли посуду.
Затем я услышал их голоса.
— Он знает? — сухо спросил Пелегин.
— Да, почувствовал.
— Как он?
— Держится. Но его еще накроет. Что там случилось?
— Они с Тархом отдали свои личные силы все до капли. Отдали все до последней капли жизни. У них даже астральных тел не будет, — тяжко вздохнул Громовержец.
— А телесные оболочки где? — хмуро спросил Сомов.
— Нет тоже, даже пепла и плазменного следа нет.
Олегу показалось, что Демитрий плакал.
— О, господа-хранители, неслабо вас приложило, видать, — присвистнул Сомов, — идите на разлом, восстановите силы, поспите, после поговорим.
Аверин лежал, тупо уставившись в потолок, тщетно пытаясь согреть ледяной ардонит в своих руках.
Сомов тихо вошел и сел на кровать.
— Все будет хорошо, мы ее найдем, — тихо сказал он.
— Ардонит ледяной и белый, ее нет.