— Эй, Чебурашка, — позвал меня нахмурившийся демон, — что-то мне подсказывает, наверное, святой дух убитых тобой пирожков, что ты сейчас опять будешь реветь. Дай угадаю, ты уже решила, что мы с тобой враги на век и обязаны друг друга ненавидеть?
— Разве нет? — всхлипнула я, — ты должен меня презирать. Я всё понимаю.
— О Демон-Праотец, — он закатил глаза, — женщины. Сама придумала, сама поверила, сама расстроилась.
— Ты ведь сам сказал, что помог только из-за метки, — припомнила недавние слова, после разборок с Дюбесси.
Леон медленно прикрыл глаза, выражая всю скорбь этого мира, и выдохнул. Открыл глаза и посмотрел на меня, прямо и решительно. Я шмыгнула и поджала губы, стараясь справиться с очередным жизненным разочарованием. Защитник и тот кровный враг.
— Розэ, — кажется, он впервые назвал меня по имени, поэтому я вздрогнула, — ты как маленькая. Я не буду тебя ненавидеть и презирать, ты не сделала ничего мне, моим родственникам, да и вообще я сомневаюсь, что ты способна кому-то что-то сделать.
— Я не такая безобидная, — я обиженно шмыгнула, — я могу подлить тебе в суп слабительного.
Губы Леона дрогнули, растягиваясь в улыбку, он отпустил мой подбородок и захохотал, слегка откидывая назад голову. Я недовольно засопела. Я — ведьма! Я могу сварить почти любое зелье! И не надо мной потешаться.
Я действительно могу подлить слабительное, без всяких шуток. Сидеть на керамическом друге целый день — то ещё удовольствие. А если перестараться с рецептурой, то последствия могут быть достаточно серьёзными.
— Ну не смейся! — потребовала жалобно, — я же серьёзно.
Демон попытался проглотить смешок, посмотрел на меня и снова залился смехом. Я обиженно шмыгнула, плакать уже не хотелось, хотелось злиться. А ещё ударить его сумкой по голове и уйти. Отвратительный демон. Ужасный. Гадкий. Жуткий негодяй.
— У тебя разве не занятия? — спросил Леон, — стоп, а какой сегодня день?
— Воскресенье, — залилась краской.
— Ты меня обманула, — демон шокированно посмотрел на меня и схватился за сердце, — я не ожидал от тебя такого предательства.
У меня вспыхнули уши, а Леон только усмехнулся. Снова издевается. Мы сидели в одном из дальних залов, вокруг меня высились стопки книг про проклятия и способы их снятия. Ведьма Силли права, не стоит оттягивать это дело, если я не хочу потом всю жизнь заботиться о хорьке с премерзким характером.
Сам Мелоун остался в комнате — спать. Для меня это стало тревожным звоночком. С каждым днём часы его сна становятся всё длиннее. Я решительно нырнула носом в очередной том, чтобы скрыть своё пылающее лицо от ехидного демона. Но это опять было не то. Всё не то.