— А что, если сделать шкатулку?
— Что? — Моэр, казалось, очнулся от глубокого сна.
Доктор снял монокль. Потер глаза тыльной стороной ладони. Глубоко вздохнул.
— Я не совсем понимаю вас, мой юный друг…
— Мы сделаем что-то вроде шкатулки, — с жаром начала я, — емкость, закрытую со всех сторон — понимаете?
— Нет. Не совсем. Что это даст?
— Ардикус! Мы наполним камень дополнительными возможностями, как бы «заряжая» его внутри «слезы моря». Мы сохраним бесценный ингредиент — какая разница, в какой именно форме будет он храниться? Ардикус же…
— Я понял. Идея не плохая. Но то, о чем вы говорите… К сожалению, на это нужно время — а у нас его нет.
— Мы ускорим время реакции высоким температурным режимом, — не сдавалась я.
— Мой юный друг, — грустно улыбнулся доктор. — Нам придется опустить вашу «шкатулку», как вы ее называете, в недра вулкана, ибо…
— Вот именно! — я вскочила, едва не хлопая в ладоши от счастья. — Именно это я и предлагаю! Вулканический заповедник «Рыгвелл»— всего два часа пути к юго-востоку. Чем вам не вулканы? Два часа до заповедника, при той температуре для реакции хватит и получаса. Два часа — на дорогу обратно. Начнем с тех, кто был заражен первым, и потихоньку будем продвигаться дальше. Все получится, Моэр! Ну? Что вас смущает?
Сердце в груди колотилось, как бешеное. Мне хотелось спасти волков. А еще — доказать этому…оборотню, что…
— Только то, мой юный гений, — раздраженно начал старик, — что «слеза моря» расплавиться и драгоценный ингредиент смешается с вулканической породой. После двух — трех извержений — а это без малого около пяти десятков лет, какой-нибудь путешествующий артефактор обнаружит следы «слезы моря» в окаменелостях и думаю, будет счастлив. Вот к чему приведет ваша идея. Так что советую сосредоточиться на поставленной задаче и думать дальше, Алекс.
— Вы правы, мой дорогой, далеко не юный, умудренный опытом доктор. Совершенно правы! Именно так оно и будет, если только…
— Что вы себе позволяете, Марлоу! Подобный тон…
— Простите, — я хохотала, потому что чудовищное напряжение, в котором все мы были последние несколько дней, начинало спадать.
Я была уверена в успехе, и меня накрыла истерика. С трудом успокоившись, вытирая слезы, я все же выдавила из себя последние слова:
— Простите меня, доктор Моэр. Это и впрямь было не вежливо, но пусть это мне будет маленькой наградой за идею.
— Извольте, Марлоу. В том случае, если идея того стоит.
— Глина.
— Что?! — в глазах доктора блеснула надежда.
— Живая глина. Еще один редкий ингредиент, что хранится в сокровищнице дома Марлоу. Мы поместим «шкатулку» в еще одну емкость, сделанную из живой глины. Потому что…