Ему ведь обязательно надо, чтобы его вставляло по самое не хочу, а, главное, чтобы меня сводило с ума от всего, что он со мною вытворял. В этом вся его маниакальная одержимость. Он всегда хочет быть сверху. Хочет держать чью-то трепыхающуюся, подобно хрупкому мотыльку, жизнь в своих властных пальцах единоличного хозяина — вершителя чужих судеб. Держать, владеть, подчинять и даже управлять каждым ударом чужого сердца. До тех пор, пока не наиграется и не пресытится своими хотелками до рвотных позывов. По-другому он и не умеет. Может даже и знает, как, но банально не хочет. Поскольку иначе его не вставит. Как он сам об этом уже говорил — полумер он не приемлет. Только на максимальном пределе и до упора. Только экстрим и хардкор.
Я бы отдала всё на свете, даже самое для меня дорогое, чтобы никогда… ни при каких обстоятельствах не погружаться в это безумие. Не ввязываться в чужую Тьму и, уж тем более, не увязнуть в подобном, как Маннерс, человеке. Ведь, по сути, это всё равно, что подписать самой себе смертный приговор. Или попасть в психушку без личных вещей. Что, на деле, как раз со мной и прошло.
Меня не просто шантажом затянули в этот дорогущий номер, захлопнув за моей спиной не сколько дверцу от золотой клетки, а от самой банальной (и, да, безумно дорогостоящей и роскошной) ловушки. Меня буквально заперли в чужом мире, отрезав от всего и вся. И не только от моей привычной жизни, но и от меня прежней. И, если кто-то думает, что пережить несколько «штрафных» дней в подобных условиях, где тебе всё приносят якобы на золотом блюдце с голубой каёмочкой, не так уж и сложно (а то и даже в кайф), то я его сильно огорчу. Поскольку у данного понятия вообще нет никакого определения. Потому что это совершенно иное и настолько далёкое от обыденных всем вещей состояние, как будто и вправду оказываешься в неведомом тебе ранее измерении, не имея никакого представления, как на него реагировать и что при этом делать вообще. Ведь тебе запрещают делать очень многое.
Запрещают покидать сам номер, запрещают пользоваться телефоном, компьютером и прочими современными гаджетами. Телевизор можно включать только с разрешения хозяина пент-хауса и то, выбор программ, или идущих в эфире фильмов, тоже обязан пройти через его личное одобрение. И неважно, что в определённые часы, когда он занят чем-то другим, я перестаю для него существовать, как и любой другой предмет мебели в окружающих нас комнатах. Тем более, что за любую попытку заговорить с ним или вставить своё слово без его на то разрешения, я тут же могла получить очередной штраф: от нескольких дополнительных часов пребывания на его территории до полных суток, а то и больше.