Пока пытаюсь отдышаться, Невский встаёт с постели и уходит. А у меня нет даже сил на то, чтобы окликнуть его и спросить, всё ли в порядке. Потому что мне так эгоистично хорошо, что хочется продлить эти ощущения как можно дольше.
Давид возвращается через пять минут с бутылкой вина и двумя бокалами. Ложится рядом и наливает мне порцию, которую принимаю и тут же жадно выпиваю до дна.
— Вкусно.
— Мне тоже, — двусмысленно кивает Дав, обновляя напиток в бокале.
Молчу некоторое время и Невский тоже не спешит нарушать тишину. Совсем не хочется рассеивать эти мгновения обсуждением чего-то обыденного и бытового, хотя, так или иначе, нам придётся это сделать.
— Что у тебя с отцом опять? — задаю вопрос, который кажется мне нейтральным, но понимаю, что ступила не на ту территорию. Знала ведь, что родители — запретная тема для Давида. Он всегда старательно обходил её стороной, так что же могло измениться сейчас?
— Да ничего, мы из разных миров с ним, ты же помнишь, — пожимает он плечами и улыбается натянуто и криво. — Никогда не понимал их с матерью. Потому что им срать всегда на меня было с высокой колокольни.
— А сейчас?
— А что должно было измениться сейчас? Если я не нужен им был ребёнком, то двадцатипятилетним мужиком не сдался и подавно.
Он залпом выпивает вино и наливает ещё, а я мысленно даю себе зарок больше не поднимать эту тему. Хотя, кажется, Невский хочет её продолжить, правда, несколько в ином ключе.
— Ты бы хотела детей? — задаёт он вопрос так неожиданно, что вино попадает не в то горло.
Раньше я часто думала об этом и понимала, что если бы у меня был выбор — посвятила бы себя скорее семье, мужу и детям, чем карьере. Впрочем, теперь всё было иначе.
— Хочу детей. Но не сейчас.
— Почему?
— Не знаю. Нет, конечно если бы вышла замуж и получился малыш, была бы счастлива. Но пока в основном все мысли о работе.
— Понятно.
Мы молчим, каждый думая о своём. Невский наблюдает за мной, а меня же начинает охватывать неловкость. Она приходит на смену спокойствию, проникает в тот мир, который делила на двоих с Давидом, отравляет его изнутри.
— Дав…
— Знаю, о чём спросишь.
— Тогда ответь сразу, чтобы я это вслух не произносила.
— Я поговорю с ней. Скажу, что хочу быть с тобой.
— Ты серьёзно?
— Тебя же другой вариант не устроит?
Мои брови ползут вверх помимо воли, а в груди появляется ощущение, будто вот-вот начну задыхаться. Наверняка по реакции понятно, что именно я чувствую, потому Давид поспешно добавляет:
— Аль, ты не подумай ничего. Я тоже не хочу никаких других вариантов. Просто вдруг ты… не настроена ни на что серьёзное сейчас.