— А теперь давайте танцевать!
Подруга вскакивает с места, хватает меня за руку и тащит на середину комнаты. Щёлкает пультом телевизора, находит музыкальный канал, и с экрана раздаётся развесёлая мелодия.
Дальнейшее для меня — словно в тумане. И когда раз за разом прокручиваю его в голове, не сразу могу составить точную картину того, что же всё-таки произошло. Мы веселимся, и с каждой секундой я всё больше отпускаю себя на свободу. Окс рядом, а после к нам присоединяется и Невский. Всё кажется точно таким, как и раньше, когда не раз танцевали вот так втроём, хохотали, шутили и чувствовали себя легко и невесомо.
Как мы начинаем целоваться то с Оксаной, то с Невским, даже припомнить не могу. И почему кажется, что происходящее нормально — тоже. Мы падаем на кровать, срывая друг с друга одежду, деля одного мужчину на двоих. Я ласкаю то его, то подругу. Сначала несмело, но с каждой секундой распаляясь всё больше и чувствуя себя увереннее. Когда между моих разведённых ног оказывается голова Дава, ещё мелькает мысль о том, что я обязательно об этом пожалею, но она исчезает, замещаясь таким острым удовольствием, что оно проносится по венам, сметая все здравые мысли со своего пути.
Такого не позволяла себе даже в помыслах, тем острее понимание, что сейчас перешла все границы. Мы все перешли, но почему же всё кажется таким закономерным? И почему сама тянусь к Оксане, когда она стаскивает с себя последнюю деталь одежды?
Утром мне плохо. Даже не плохо — тошнотворно и отвратительно. От самой себя, от воспоминаний об этой ночи. Просыпаюсь на груди Давида, он крепко обнимает меня даже во сне, с другой стороны к нему прильнула Оксана.
Вспышками молний в памяти то, как он брал её при мне, пока мы с Окс целовались. Спазм подкатывает к горлу, зажимаю рот рукой и пулей подскакиваю с кровати. Запираюсь в ванной и на меня накатывает ощущение, будто загнана в смертельную ловушку.
Мне нужно просто сбежать отсюда. Трусливо, чтобы только не встречаться лицом к лицу с Невским и Оксаной. Может, тогда мне выпадет шанс сохранить хоть каплю здравомыслия?
Наклонившись над раковиной, плескаю в лицо воду пригоршнями. Сердце всё ещё стучит где-то в горле. Так. Мне просто нужно успокоиться и понять, что со всем случившимся делать. Сама ведь виновата в том, что это произошло. Могла просто не пойти на поводу, сделать вид, что не поняла, чего хочет от меня Окс. Отшутиться, в конце концов. Но нет… я сама получала удовольствие от происходящего. С ними вместе.
Удовольствие, которое сейчас сменилось непереносимым отвращением к самой себе.