— Да, я с ней спал, но с тех пор, как ты приехала, этого больше не было… Мне хватает тебя!
Она с минуту просто смотрит на меня, часто-часто моргая. Не думаю, что верит, а что еще сказать, я не знаю. И тут моя красавица произносит сакраментальный вопрос:
— А когда мы поженимся?
Эти ее слова ставят меня еще в больший ступор, чем вылитый на мою голову графин.
— Вы сегодня сговорились?! Злата, с чего ты решила, что я на тебе женюсь?!
Теперь впадает в ступор она. Бледнеет еще сильнее, если это вообще возможно, шепчет тихо:
— Но как же? Ты же… мы же… Ты передумал? — она громко сглатывает. — Ты же спишь со мной…
— И когда это стало аргументом для женитьбы? Да если б я на каждой, с кем сплю, женился, у меня бы уже гарем был покруче, чем у восточных шейхов! Что за мысли такие?
— Ты же с собой меня зовешь…
— Так не в качестве жены!
— А в качестве кого?
— Горничной!
После этого Злата замирает надолго. Смотрит на меня непонимающим взглядом, что-то силится сказать, но не решается. Потом всё же говорит:
— Я тебе чем-то не угодила, да? Не понравилась?
— Вот же девки… — закатываю глаза к потолку. — Злата, мы с тобой оба знаем, почему мы вместе, так?
Она кивает, а потом вдруг хватает меня за руку и начинает тараторить:
— Да, мы оба знаем, почему мы начали отношения, но потом всё изменилось! Ведь изменилось же? Правда? Для меня изменилось! Ты можешь быть хорошим, ласковым, интересным…
Смотрю в ее огромные наивные глазищи, и во мне просыпается жесткий циник.
— Ты еще мне в любви признайся! Злата, я в такую ерунду не верю! Замуж тебя не возьму!
Она отшатывается от меня, будто я ее ударил. Глаза моментально влажнеют. Эх, что-то мне подсказывает, что меня сейчас пошлют второй раз за день. Но если Миланины слова мне до одного места, Златиного отказа я не потерплю.
— Не вздумай мне сейчас устраивать козу в сарафане! Ты переедешь со мной в качестве горничной, и мы продолжим с тобой те отношения, которые у нас есть сейчас. Еще утром ты была за. Для тебя ничего не изменится!
— А не слишком ли дорого тебе вышла горничная? — спрашивает она с горечью.
«Эм… Это она про iPhone, что ли? Сколько она думает, я зарабатываю?! Я, вообще-то, не какая-нибудь там дешевка!»
Вслух же свое возмущение не высказываю, отвечаю мирно:
— Не переживай, я потяну.
Оглядываю себя: мокрый, как будто на меня не графин, а ведро воды вылили. Надо бы переодеться…
Беру Златку за руку.
— Сейчас я отвезу тебя домой, и ты соберешь вещи. Вечером заберу, и чтобы мне без глупостей! У нас же с тобой не будет проблем, правда?