Я чуть не поперхнулся. В других обстоятельствах я бы обязательно его подколол этим. Ага, любые бабы, кроме его погремушки, для него вроде и не бабы совсем.
– Да, – согласилась Катька. А глазки-то заблестели. Всего-то и глоток, а захмелела, похоже. Хотя сколько ей такой и надо.
– Тогда скажите мне, как… – Яр поперхнулся словами, треснул себя по груди кулаком. – Как мне сказать моей жене, что они ее выпотрошили?
– Что? – вышло у нас хором.
– Они не только детей достали, они все ей там... ну, ваше женское вырезали… Сказали, что-то там приросло и надо было. Кровь бы не остановилась. Как я ей скажу?
Я сидел как по башке ударенный, все только что проглоченное начало проситься назад, чувство вины душило адски. Это же я... Надо же было потащить. И что же теперь… Как же они... Роксана же, считай, только ожила. Яр не посвящал меня во всякие их интимные тонкости, но я же помогал ему найти не одного альфонсика Толечку, которого мы отправили по этапу и дай ему бог теперь добрых и щедрых зеков на его задницу. Мы еще и эскулапа одного нашли и поприжали. Аж целого главврача к этому времени, зав бабским отделением в больнице. Поломали чуток, доходчиво объяснили ему, что медицина больше не его. Никогда. Не дай боже узнаем – и за яйца подвесим. И я сложил два и два и понял и без пояснений Камнева, что этот медик криворукий в свое время что-то прямо сильно накосячил с погремушкой. Ну нах он по-другому бы Яру сдался. Короче, сообразил я еще тогда: сам факт, что Камнева залетела, был для них вроде чуда. Сработал исцеляющий хрен камневский и сперма, видать, повышенной живучести. А сейчас… Это же катастрофа, как бешеную погремушку взорвать может такая новость.
– Яр… – Что? Что, бл*дь, я могу ему сказать? Прости? Да на х*й бы мне это «прости» упиралось, если бы…
– Спасибо тебе, Андрюха! – повернулся Камнев ко мне. – По гроб жизни тебе обязан.
Что?
– Сказали, что если бы еще чуть… опоздали бы. Детей еще спасли бы, а Рокс… А я без нее как? Зачем вообще без нее-то? А если бы она как раз дома одна была? Если бы тебя рядом не оказалось… Спасибо, мужик!
– Да я… Это все Катюха вон. – Сука, чего же это горло как в тисках жмет и в глазах расплывается. – Это она меня распинала. Я же обосрался и торчал чурбаном тупым.
– Я думаю, вам нужно сказать все, как есть, Роксане, – наконец подала голос моя девочка-находка. Сидит вся такая серьезная, в пижаме этой розовой, а мне п*здец как хочется ее к себе на колени перетащить и затискать. Спрятать рожу поплывшую в волосах, глаза утереть, чтобы не спалиться, что раскис. – Я плохой советчик, что могу в таком понимать. Но хотела бы честности от своего любимого человека. Даже если больно и сначала шок. Вам необходимо донести до нее, что вопрос стоял о ее жизни. И что вы ее любите все так же и даже больше. Ведь так? – Камнев рвано кивнул, буквально глядя в рот девчонке. – Она не должна посчитать себя опустошенной, неполноценной. Наоборот, в ее жизни теперь есть еще и ваши замечательные дети, и они ее наполнят. Двое детей сразу – это же такой подарок от судьбы, так? Все могло быть хуже настолько, что и подумать страшно. Но не стало. Все хорошо, и будет еще лучше. Время радости, а не грусти. Роксана все поймет и примет, только не забывайте ей показывать свою любовь. И простите, если наговорила тут чуши.