От этой компании отец Варфоломей ничего доброго не ждал и пошёл вокруг стола, придирчиво осматривая всё, что попадалось на глаза. И он увидел — традиционно рядом с прибором кардинала стоял прибор с карточкой «Себастьяно Марни», дальше, по уму, предполагали разместить Элоизу, но вместо этого на карточке значилось «Джулиана Уильямс».
Варфоломей отправился дальше, ему было любопытно, куда же эти насекомые собрались посадить Элоизу — ага, на дальний конец стола, аккурат между ними самими. Да, или скандал неминуем, или… Он направился к дверям, предполагая их запереть и пропесочить придурков, но тут в столовую вошел Лодовико. Отлично!
— Закрой-ка дверь, сын мой, и полюбуйся на народное творчество, — он кивнул на карточку Элоизы. — Я всегда говорил, что звать в такие поездки всех подряд — не самая хорошая идея.
— Вы что, последний ум потеряли? — хмуро спросил Лодовико у мужчин.
— А мы тут ни при чем, — покачал головой Росси. — Мы пришли, и оно уже было именно так!
— Если вы настаиваете, — скучно начал Лодовико, — мы, конечно, можем начать канитель с отпечатками пальцев на карточках. Но тогда я сейчас вас всех троих отсюда удалю и отправлю домой.
— Мы будем возражать, — пискнула Джулиана.
— Вас, милостивая государыня, когда на работу брали, предупреждали, что с представителями службы безопасности не спорят? Вы, видимо, редкостно непонятливы. Вас, Верчеза, предупреждали тоже, и не так давно, можно было бы запомнить, — потом повернулся к Маурицио. — А ты каким боком к этим недоумкам затесался?
— Лодовико, ты чего? — вытаращил тот глаза.
— А ты думал, что раз мы с тобой в карты играем, то тебе всё можно?
— Да что я сделал-то такого?
— Даже если и не сделал ничего, — мерзко усмехнулся Лодовико. — Оказался рядом с людьми, которые сделали то, что им лучше бы не делать.
— Но вы ничего не докажете. И никаких отпечатков вы не найдёте, — злорадно сказала Джулиана.
В этот момент дверь открылась и зашел Себастьяно Марни собственной блестящей персоной.
— Что за мрачные лица? — он был радостный и довольный, впрочем, он был такой все время с момента возвращения из-за океана.
И Варфоломей подозревал, что причина совершенно не в поездке.
— Да рехнулись люди совсем, раз под Новый год взялись пакостить, — буркнул Лодовико.
— Насколько сильно напакостили?
— Да пока ничего такого, что нельзя поправить. Но изо всех сил делают вид, что они тут не при чём, а предметы сами по столу ходят, — Лодовико взял за углы обе переставленные карточки и показал их Марни.
— А вы не знаете, что среди нас есть люди, которые на слух отличают ложь от правды? — лучезарно улыбнулся Марни, но в его голосе прорезались некие новые нотки.