Дверь хлопнула, отрезав путь к бегству. Добегалась. Я сделала еще несколько неуверенных шагов, чувствуя, как ноги дрожат все больше. Платье так знакомо занялось алым пламенем и почернело, тут же облетая пеплом, а к ногам устремился ливень из драгоценных персиковых камушков.
— Аршад, — сорвалось с губ, и на талию легли горячие ладони.
— Майрин… — опалило кожу его дыханием.
— Ты пугаешь…
— Бежать от меня? — устало усмехнулся он. — Ты не смотришь на меня, как на единственного мужчину. Не принимаешь, отталкиваешь… — он тяжело вздохнул. — Но ты не виновата… — Его ладони двинулись вверх. — Ты всегда будешь такой… дикой…
Я судорожно вздохнула, когда он накрыл пальцами грудь и слегка сжал чувствительные вершинки.
— Я не готова… — всхлипнула, сжимая ноги.
— Тебе просто нужно делать то, что ты делала все эти семь лет — быть рядом, — и он склонился к шее, но коснуться губами кожи не успел.
— Нет.
— Что? — по плечу прошелся горячий выдох.
— Мой ответ — нет. Я не выйду за тебя, не стану спутницей, не сяду в золотую клетку!
Нежные прикосновения ладоней обернулись жесткой хваткой. Джинн скользнул рукой к горлу, второй перехватывая поперек ребер:
— Майрин, я не спрашиваю. — Я дернулась, вцепляясь в его руку, но тут же обмякла в его объятьях — комната в одну секунду полыхнула огнем. — Ты — моя. Мое предназначение, мой воздух… — Казалось, кровь вскипела жидким огнем, в груди запекло, сердце зашлось в диком ритме.
Я раскрыла рот, задыхаясь, а он вжал меня в свое напряженное тело, опаляя кожу шеи дыханием: — Я за тебя разорву любого… всех… Только перестань бояться, посмотри на меня! — Он рывком развернул меня к себе лицом: — Я ничего тебе не сделаю, никогда… Но и не отпущу, даже не проси.
— Теперь я — твой джинн, да? — искривила губы, поднимая запястья с браслетами к его глазам.
Его губы дрогнули в усмешке:
— Может, и так…
— И какие будут пожелания, мой Повелитель? — прошептала презрительно.
— Хочу тебя… Это — первое… — не придал он значения моему тону.
— А второе?
Джинн взглянул в глаза:
— Хочу сына.
— Что?
— Ты родишь мне сына.
Хотя вокруг полыхало, я почувствовала, что иду ко дну, скрученная цепями и запертая в золотой клетке. Воздуха не хватало, грудь сдавило смутно знакомым предчувствием, и сердце остановилось.
— Аршад, — выдавила, испуганно раскрывая глаза…
…и в следующую секунду меня скрутило дикой болью, по щекам побежала горячая жидкость, и я не сразу поняла, что это — кровь. Руки стремительно покрывались шерстью, когти удлинились и почернели, а позвоночник — по ощущениям — вырвали к чертям!
* * *