Мужчины шумно возились в предбаннике. Долгождана стояла ни жива ни мертва: ждала – вот сейчас распахнется дверь… И тут все ее существо затопила ледяная волна ужаса: веселый голос Асбьерна невозможно было спутать ни с чьим другим. Скоро он увидит ее позор… провожать не пошла, зато памятно встретила! А после, к радости Лив, разлюбит и забудет ту, над которой смеялась его дружина.
Дверь, наконец, открылась, и внутрь, наклонив черноволосую голову, шагнул совершенно голый Асбьерн. Увидев онемевшую от страха девушку с веником в руках, ярл несколько мгновений недоуменно разглядывал ее, а потом вдруг выскочил прочь, давясь кашлем. От хлопка двери вздрогнули крепкие стены.
– Что случилось, Асбьерн? – рассмеялся кто-то из хирдманнов. – Тролля увидал?
– Женщины! – сердито ответил ярл. – Звали, торопили, а дым из бани не выгнали! Да и запах стоит такой, будто топили не дровами, а мокрыми тряпками.
Долгождана, недолго думая, выхватила из корзины ветошь и торопливо кинула ее в очаг. И правда, стало дымить.
– Одевайтесь. И пока я тут управляюсь, сходите принесите свежего пива, – велел Асбьерн хирдманнам. Те заворчали, но делать нечего: надели рубахи и один за другим стали выходить из бани. Наконец, за последним захлопнулась дверь, и у осмелевшей было девушки снова затряслись колени от страха: что если ярл нарочно всех спровадил, решив превратить ее недолю в свою удачу? Отбиться от него она не сможет… и кто поверит потом, что не по своей воле пришла, не сама в объятия бросилась?
Асбьерн быстро натянул штаны, вернулся в парную, оставив дверь приоткрытой, чтобы выходил дым, сбросил с очага обугленную ветошь и только потом перевел взгляд на Долгождану. Даже в полумраке было видно, насколько он сердит.
– Я велел Унн беречь тебя от чужих глаз и рук, – сквозь зубы проговорил он, – а ты вздумала стать утехой для моих воинов?! Куда же подевалась твоя гордость, Фрейдис?
Девушка опешила. Но тут же нестерпимая обида заставила ее сжать кулаки:
– Да как ты смеешь такое обо мне.., – она задохнулась от гнева и в сердцах швырнула в Асбьерна веником. Ярл увернулся, шагнул к Долгождане, зажал ей рот широкой ладонью:
– Тише, глупая. Услышит кто-нибудь – стыда не оберешься.
Девушка подняла на него глаза. Никогда еще ни один мужчина не подходил к ней так близко… это и пугало, и волновало ее. Она робко кивнула, и Асбьерн убрал руку, отступил на шаг.
– Так что ты тут делаешь? – уже спокойно спросил он.
– Унн послала нас убирать в бане, – попыталась объяснить Долгождана. – А Лив сбежала и унесла мое платье.
– Лив? – ярл нахмурился. – Ах, вот оно что…